Небо № 7

Мария Свешникова

#trendbooks

История о любви, свободе и поиске своего пути.

Новая драма Марии Свешниковой «Небо номер 7» понравится всем любителям историй со счастливым финалом, красивой атмосферой и чувством молодости.

Для нее Москва – это временно. Быть может, навсегда… Маша возвращается из Лондона домой, ей не продлили визу за год до диплома. Привет, Москва, неоконченное высшее и мама, которую Маша не видела три года. Планы и мечты приходится сортировать по папкам «несбыточное» и «я смогу». И как тут не влюбиться в первого встречного, с которым нет ничего общего, кроме чувств? Он старше и опытнее, хочет такие отношения, где мужчина главный. Готова ли она доверить ему свою жизнь? Cможет ли совместить мечты о театре и свободе с любовью, которая ставит рамки?

Измениться и взлететь вместе, чтобы… оказаться на седьмом небе или разбиться о скалы? Настоящая любовь не выдает парашютов.

Книга Марии Свешниковой «Небо номер 7» войдет в число любимых историй наряду с романами Анны Джейн и Даны Делон!

Мария Свешникова

Небо номер 7

В каждом человеке есть солнце.

Только дайте ему светить.

    Сократ

Запертый космос

– ВЫНЬ НАУШНИКИ, в них ты орешь как на партсъезде. Женька спит. Если узнает, что мы с тобой снова ночами трещим, от меня уйдет, – умудрялся кричать шепотом в телефонную трубку школьный подельник по преступлениям мелкого калибра.

– Саш, ну как можно ревновать к лучшей подруге, которая живет за тысячу километров? Смешно, ей-богу. – Я отошла в тихий угол зала ожидания и сбавила громкость. В тот день в Хитроу яблоку упасть было негде.

– Когда-нибудь ты влюбишься и поймешь…

Он рвал беседу на клочья неудобной правды. Двадцать один год подобных оказий мне удавалось избегать, если не считать досадного недоразумения с Дэвидом Бэкхемом. Спасло только то, что он быстро женился на тощей певице, а бабушка всегда говорила, возведя указательный палец к небу (ну или потолку), что нормальный мужик – не псина, на кости не бросается. А на фига нам такой? Мы нормального подождем. И, заев юношескую печаль дюжиной вареников с картошкой, я отправилась в комнату сдирать постеры упавшего в моих глазах футболиста.

– Хватит с меня неприятностей за последние пару недель. – Мне вспомнилось, с каким трудом я пассатижами вытягивала из кирпичных стен оставшиеся от постеров гвозди. – Никаких влюбленностей! И так проблем хватает.

Меня, как и сотню-другую таких же неудавшихся эмигрантов, приглашали заполнить салон самолета и отправиться восвояси на родину.

– Ты что, встречаешь кого-то в аэропорту? Кто на этот раз прилетает и экономит на отеле? – Сашка ожидал услышать очередное знакомое имя. Пока погода была летной, а воздух открытый, как космос, я безотказно принимала в гости большую половину класса.

– Саш, я возвращаюсь! Насовсем, – наконец констатировала факт, который казался пластмассовым муляжом, но никак не правдой. Глаза стали влажными, главное – не зарыдать в голос.

Благо в этот момент проснулась его Женька и начала бубнить, что он ее ни в грош не ставит, спать не дает. Хорошо хоть голос мой не расслышала.

– Я думал, ты решила там остаться, пока все в мире не уляжется, – дивился он такому повороту событий.

– А ты планировал не заводить серьезных отношений и жениться на мне, когда мы оба отчаемся.

– Так я и не нарушал обещанного.

– Подлый лжец. Я помню, как ты у меня списал изложение и на разборках не сознался, – решила я внести нотку юмора в реквием по мечте.

– Маш, а на самом деле чего стряслось?

Я не умею сообщать людям о смерти – это как стоять на паперти и требовать к себе жалости. Ну что изменила бы фраза «Саш, у меня умер отец»? Еще не умею говорить о проблемах в семье: учитывая шаткое состояние мировой экономики, мама не сможет сама оплачивать мое обучение. А всего год до диплома. Да и гневаться на геополитику – дело опасное, тут до кровавой резни пара неточно сформулированных предложений. Поэтому я умолчала, что мне отказались продлять визу просто потому, что я русская. И моя фамилия такая же простонародная, как у многих чиновников, попавших под санкции. Да, был вариант перевестись в Нью-Йоркскую киношкол