1

Эпоха российского государя Петра Великого известна своими потрясающими преобразованиями, радикальными изменениями и кардинальными поворотами. И вполне понятно, что в столь лихие времена не обошлось без перегибов. Иначе говоря, некоторые перемены в людских судьбах были настолько крутыми и непредсказуемыми, что оборачивались настоящей трагедией для многих родовитых семейств.

Случалось так, что заслужившие в былые времена почёт и уважение бояре не могли приспособиться к новым условиям и уходили на самое дно жизни. Теряли всё; и звания, и титулы, и капиталы, и даже лишались головы, пытаясь идти наперекор воли государевой. А отсюда появлялись заговоры, наветы, предательства и подстрекательства к крамоле. Одним словом, недовольных была тьма. А всё потому, что у нашего государя был уж слишком крутой нрав. Он терпеть не мог несогласных. С ними и с недовольными, он расправлялся беспощадно. О чём не раз говорил.

– Я ныне великие планы имею!… Собираюсь поднять Отечество наше на до селе недосягаемую высоту!… Чтоб ни один враг не смел и рта раскрыть на Русь-Матушку!… Мы всем дадим достойный отпор и в бегство обратим!… А кто со мной не согласен, отойди в сторону, не мешай, а иначе зашибу, не помилую!… – предупреждал он своих недругов и шёл вперёд невзирая ни на что. Вот какой целеустремлённый характер был у нашего государя Пётра Алексеевича.

Впрочем, не только он имел настолько целеустремленный и настойчивый нрав, но и люди, окружавшие его, также принадлежали к разряду дерзких и отважных храбрецов. Таких людей государь называл своими друзьями-сподвижниками и безгранично доверял им. Но это вовсе не значило, что они, пользуясь благосклонностью царя, жили лучше других, нет. Наоборот, Пётр Алексеевич загружал их работой сверх всякой меры, да и спрашивал с них гораздо строже, чем с остальных.

– Вы, други мои!… единомышленники мои!… помощники,… а значит должны идти на не менее суровые испытания, чем я иду!… А если надо, то и жизнь свою положить за Отечество!… Потому-то я к вам и строг вдвойне!… Смотрите не подведите меня и моё доверие!… Будьте выше обид и предубеждений!… Не посрамите звание государева сподвижника!… – строго наказывал своим друзьям государь и вёл их за собой по пути новых преобразований.

А начало этих преобразований лежало в Немецкой слободе. Там наш государь черпал новые идеи и замышлял грандиозные планы по коренному переустройству России. Там же его друг и сподвижник Франц Лефорт взял на себя обязательство создать крепкое регулярное войско, чтоб оно было подстать самым грозным европейским армиям. А тем временем в Европе властвовал шведский король Карл XII. И это у него была самая могучая и многочисленная армия. Вот и наш государь мечтал о такой же.

Ну а пока до осуществления этой мечты было далеко, Пётр Алексеевич не отказывал себе в воинственных развлечениях. Собирал потешные войска, строил небольшие крепости, спускал на речку Яузу лодки-ботики и устраивал некое подобие морских сражений. А по вечерам отдыхал в Немецкой слободе со своими сподвижниками. Вместе кутили, запускали фейерверки, стреляли из пушек. И бывало даже так, что просто бузотёрили. Впрочем, чего уж тут удивительного, ведь Петра окружали такие же молодые и горячие спутники-сотоварищи, как и он сам.

2

И вот, как раз одним из таких горячих и норовистых друзей государя, был юный дворянин, потомок древнего, но внезапно обнищавшего рода, некий Кирьян Мефодич Годунов, а для друзей и сотрапезников, просто Кирюха или Киря. Фигурой Кирьян был высок и статен, душой и сердцем чист, опрятен. Но в то же время, имел ряд сомнительных особенностей. Слыл шутником, кутилой, балагуром и даже забиякой. Хотя был признанным мастером сарказма и сатиры. Сочинял каверзные эпиграммки и стишки, притом на разных европейских языках, он с детства их изучал, уж так его воспитали. И этими своими каверзными стишками не раз подтрунивал над иными жителями Немецкой слободы, чем превращал их в своих гневных недругов.

Кирьян мог красиво, но саркастично в стихотворной форме обругать одного, и тут же, наоборот, лиричной прозой возвысить другого. Однако особой витиеватостью изложения о