Зефирный Жора. Крупная кость (сборник)
Елена Федоровна Соковенина
Тоня Шипулина
Один на один
«Крупная кость» Елены Соковениной и «Зефирный Жора» Тони Шипулиной – очень смешные, трогательные повествования о том, как еда меняет жизнь! Чем роднее человек, тем больше он хочет тебя накормить. Буквально на все идет, лишь бы ты взял в руки ложку. Пирожные, мороженое, копченья и варенья – любящие нас не останавливаются ни перед чем. И ты сдаешься. А потом остаешься один на один со своим отражением: штаны малы, зато щеки – огромные! А виновата во всем любовь! Повесть Елены Соковениной вошла в шорт-лист «Книгуру» в 2013 году. Рукопись «Зефирного Жоры» тоже успела попасть в руки критиков и журналистов и получить их одобрение. Связанные одной темой тексты вошли в первый сборник серии «Один на один», где будут выходить небольшие произведения разных русских авторов.
Для младшего и среднего школьного возраста.
Тоня Шипулина, Елена Соковенина
Зефирный Жора. Крупная кость
Любое использование текста и иллюстраций разрешено только с согласия издательства.
© Шипулина Т., текст «Зефирный Жора», 2017
© Соковенина Е., текст «Крупная кость», 2017
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательский дом «Самокат», 2017
* * *
Тоня Шипулина
Зефирный Жора
Меня зовут Георгий Зефиров. Учусь в четвертом классе, люблю безе и чипсы. Наверное, я был бы обыкновенным мальчиком, если бы не одно «но». Я, Георгий Зефиров, – самый толстый мальчик в школе. И, вполне возможно, самый толстый мальчик на всем белом свете.
* * *
– Съешь пирожок, Жорочка! – говорит бабушка и пододвигает тарелку, на которой, кроме булочки, еще жареная на сале картошка, кусок хлеба с маслом толщиной с сосисочный палец… А еще майонез – капля, капелька, пятнышко. Бабушка вроде как показательный приговор майонезу вынесла. Вот, мол, кто виноват в том, что я такой толстый стал.
– Ты, наверное, проголодался, пока домой шел, съешь что-нибудь – я для тебя приготовила! – настаивает бабушка и гладит меня по голове. – Ешь, пока не остыло.
– Да я вроде ел в школе, – мямлю я и вдруг замечаю, что уже держу в одной руке булочку, а в другой – кружку со сладким чаем.
– Вот и молодец, Жорочка, молодец! – хвалит бабушка и снова подходит к плите. Там у нее в сковородке под крышкой шкварчит что-то, в кастрюльке булькает, а в казане шипит.
Мне иногда кажется, что бабушка забывает, что нас четверо. Мне иногда кажется, что ей кажется, будто нас как в хороводе у новогодней елки. Будто нас целая тысяча!
Она не успокоится, пока не накормит так, что ты уже слово произнести не можешь, боишься: вдруг пирожок в животе не уместится и наружу выпрыгнет.
– Ба! – говорю я, дожевывая бутерброд. – А правда, что ли, у меня живот скоро так растянется, что лопнет?
У бабушки от неожиданности даже ложка мешательная в кастрюльке утонула.
– Ой, горюшко ты мое, это кто же тебе такую глупость сказал? – охает она и пытается выловить ложку вилкой.
– Артем сказал. Он в какой-то зачетной передаче смотрел, что если много есть, то как граната взорвешься. – Я откидываюсь на спинку стула – уф, устал жевать, передышка нужна.
– Шляпа без пера Артем твой, вот он кто! – сердится бабушка. Но мне кажется, она не столько на Артема сердится, сколько на то, что ложка не вылавливается. – Лейка без ручки, кастрюля без крышки! Ой, прямо беда с вами со всеми, беда!
Мама просит в доме страшными словами не ругаться, и бабушка, как умеет, выкручивается.
Она явно хотела еще что-нибудь такое про Артема сочинить, чтобы я окончательно понял, что не взорвусь, но тут кто-то ключ в замке стал поворачивать. Собака наша залаяла, закружилась-завертелась в танце – значит, не чужой.
– Ах ты, подлец! Ах ты, Крокодил эдакий! – донеслось из коридора.
Мама пришла.
– Это кто наделал? Я тебя спрашиваю: кто? – Мама, не сняв сапоги, бросается за Крокодилом вдогонку. Настигает его у двери в мою спальню и тащит обратно в коридор. Крокодил делает вид, что не понимает, о чем речь, отворачивается от лужи – неприятно ведь, когда нос в мокрое и вонючее макают.
– Выгоню на улицу! – грозится мама и отпускает Крокодила. На самом деле Крокодил – эт