Случайностей не бывает

Евгений Енин

В метро нужно заходить осторожно, а то совпадет пара обстоятельств, и ваш вагон с красной, Сокольнической ветки переедет на Черную ветку метрополитена, которая тоже в Москве, но не совсем, и не только для людей. Если очень не повезет, то в первую же рабочую смену специалиста по обеспеченью случайностей вам придется спасать Москву, для чего сначала придется спасти себя, красивую девушку и парочку чертей от зомби, гигантских мертвых проходчиков, русалок в затопленных тоннелях метро и просто пассажиров. Хорошо еще, что по метро курсируют поезда-призраки, те, что проходят по станциям, не останавливаясь. Но плохо, когда такой поезд вместе с тобой пожирает призрак червя-мутанта Олгой-Хорхоя, который до того, как стать призраком, под руководством тов. Ягоды и тов. Кагановича прорыл в 1935 г. кольцевую линию московского метрополитена. Ну а корень зла найдется на Охотном ряду, что мало кого в современной России удивит.

Евгений Енин

Случайностей не бывает

Схема Чёрной ветки метро-3:

Красносельская (частично) – Щедро-Ядовая – Хованщина – Малюты Скуратова – Загробская – Гнилая Речка – Умертвинская-Ямская – Кагановича – Конечная.

Артём сел в вагон на Кропоткинской и сразу уткнулся в телефон.

Wi-Fi, раздаваемый от щедрот московского метрополитена, формально был, стартовая страница с новостями из жизни мэра грузилась, а страница из журнала Maxim – нет. Так что одним глазом он поглядывал в экран, одним – вокруг. Вдруг что-то поинтереснее Maxim’а обнаружится.

Пока обнаруживалась смесь из бомжей и мамочек с детьми, едущих с ёлки, судя по одинаковым коробкам в руках детей.

Ближе к Чистым прудам мозг постучал Артёму в изнанку лба и предложил угадать, что не так. Артём оглянулся. Вагон был, проще сказать, пуст. Он сам, спящий бомж в одном конце и целующаяся парочка в другом. Внимания на окружающее пространство они не обращали никакого, как и Артём до этой секунды.

На Красных воротах вышла парочка.

На Комсомольской выскочил внезапно проснувшийся, будто его шилом укололи, бомж.

Артём включил в телефоне камеру и сделал панораму пустого вагона. Москва, метро, центр, день, каникулы – и никого! Это достойно Instagram’а. Впрочем, Wi-Fi пропал окончательно.

На Красносельской пассажиров было, как всегда, мало, они стояли у открытых дверей, смотрели в вагон, но ни один не зашёл. Они как будто не были уверены, что его видят.

– Хорошо, что выходить на следующей, – подумал Артём.

В пустом вагоне он почувствовал себя неуютно.

Колёса громыхнули, вагон качнулся, свет погас. Так бывает. Правда, как-то он надолго погас. Секунд на пятнадцать. И как-то сильно качнуло, как на кочку наехали.

Артёму показалось, что включившийся свет стал желтее и тусклее.

Поезд ехал медленнее, чем обычно, и всё никак не мог доехать до Сокольников.

Наконец он начал тормозить.

Из динамиков раздался скрежет, шуршанье, что-то похожее на звук смываемой в унитазе воды, и гнусавый голос объявил:

– Дроавая.

Артём завертел головой. Вместо квадратных серо-голубых мраморных колонн и шахматного пола за стёклами вагона он увидел круглые колонны, стилизованные под сосновые стволы с коричневой корой, и дощатый пол. Хотя если пол деревянный, то и колонны могут быть не стилизованными, а просто сосновыми.

На стене, обитой некрашеными и не очень оструганными досками, белой краской криво написано название станции: «Щедро-Ядовая».

– Что это? – прошептал Артём.

Вариантов у него не было. Как не было и такой станции.

Двери закрылись с отчётливым скрипом, которого раньше он не слышал, и поезд вошёл в тоннель.

Артём сидел с открытым ртом. Всё, что он смог придумать – это то, что между Красносельской и Сокольниками отрывают ещё одну станцию. Внезапно. И она такая пока, недоделанная. В лесах.

Но сейчас точно должны быть Сокольники.

– Анщина! – прохрипели динамики.

Этого быть не могло. Две новые станции на таком отрезке не могли поместиться.

На этой стены были кафельные, как на Сокольниках, но кафель не светлый, а сурьмяного цвета, и не только на стенах, но на пол