Назад к книге «Пересадка сердца» [Рэй Дуглас Брэдбери]

Пересадка сердца

Рэй Дуглас Брэдбери

«– Хотел бы я – что? – переспросил он, лежа расслабленно в темноте, с глазами, обращенными к потолку.

– Ты меня слышал, – сказала она, так же расслабленно лежа рядом с ним, держа его за руку и тоже глядя на потолок, но пристальнее, будто пытаясь что-то там рассмотреть. – Ну так как?

– Повтори, пожалуйста.

– Хотел бы ты, если бы мог, снова влюбиться в свою собственную жену?..»

Рэй Брэдбери

Пересадка сердца

– Хотел бы я – что? – переспросил он, лежа расслабленно в темноте, с глазами, обращенными к потолку.

– Ты меня слышал, – сказала она, так же расслабленно лежа рядом с ним, держа его за руку и тоже глядя на потолок, но пристальнее, будто пытаясь что-то там рассмотреть. – Ну так как?

– Повтори, пожалуйста.

– Хотел бы ты, если бы мог, снова влюбиться в свою собственную жену?

– Странный вопрос.

– Не такой уж и странный. Этот мир является лучшим из всех возможных миров, если все в нем идет, как надо. А надо ведь, чтобы влюбленность возникала вновь и чтобы люди жили потом счастливо, верно? Я вспоминаю, как безумно ты был влюблен в Энн.

– «Безумно» – не то слово.

– Ты никогда не забудешь об этом?

– Никогда. Это точно.

– Тогда, значит, верно, ты бы хотел…

– Уместнее спросить, мог бы?

– Забудь ты об этом «мог бы». Представь на минуту, что все изменилось и твоя жена вновь стала такой же, какой она была много-много лет назад… Что тогда?

Он слегка приподнялся в постели и, опершись на локоть, удивленно посмотрел на нее.

– Странное у тебя сегодня настроение. Что случилось?

– Не знаю. Может быть, вся беда в том, что завтра мне исполнится сорок, а тебе через месяц будет сорок два. Если мужчины сходят с ума в сорок два года, то почему это не может происходить с женщинами двумя годами раньше? А может быть, я подумала: какой стыд! Как стыдно, что люди не могут полюбить друг друга так, чтобы пронести эту любовь через всю свою жизнь, и вместо этого начинают искать кого-то другого… Как стыдно!

Он коснулся пальцами ее щеки и почувствовал влагу.

– Господи, ты плачешь!

– Немножко. Все это так грустно. Мы. Они. Все. Печально. Неужели так было всегда?

– Я думаю, да. Просто об этом не принято говорить.

– Как я завидую людям, жившим сто лет назад…

– Не говори о том, чего не знаешь. И тогда было ничуть не лучше.

Он стер поцелуями слезы с ее глаз.

– Ты можешь сказать, что случилось?

Она села, не зная, куда девать руки.

– Ужас какой. Ни ты, ни я не курим. Герои фильмов и книг в таких ситуациях всегда курят. – Она скрестила руки на груди. – Мне вспомнился Роберт и как я была без памяти влюблена, и чем я тут с тобой занимаюсь, вместо того чтобы сидеть дома и думать о своем тридцатисемилетнем супруге, который больше похож на ребенка…

– И что же?

– Мне вспомнилась и Энн, как она мне действительно, по-настоящему нравилась. Какая она удивительная…

– Я стараюсь о ней не думать. В любом случае, она не ты.

– А что, если бы она стала мной?

Она обхватила руками колени и заглянула ему в глаза.

– Не понял?

– Если бы все, что она утратила и что ты нашел во мне, вернулось бы к ней? Хотел бы ты, мог бы ты тогда снова влюбиться в нее?

– Да, самое время закурить… – Он опустил ноги на пол и отвернулся от нее, уставившись в окно. – Что толку задавать вопрос, на который нет и никогда не будет ответа?

– В этом все дело, правда? – продолжала она, обращаясь к его спине. – У тебя есть то, чего не хватает моему супругу, а у меня – то, чего недостает твоей жене. Похоже, нам нужно произвести двойную пересадку души. Вернее так – двойную пересадку сердца!