Введение. У бабушки…

У бабушки есть внук. Так, ничего себе. Ни умный, ни дурак. Ни хулиган, ни тихоня. Мальчик как мальчик. В школу ходит, уму разуму учится, тайны жизни постигает. Глаза голубые, ясные, чубчик завитушкой, улыбка добрая. Вот он из школы пришел и просит:

– Бабушка! Помоги мне с русским языком, пожалуйста. Мы склонения стали проходить, а я не все понимаю. Какие-то вопросы: «Кто-что? Кому-чему?» К чему это все надо знать – непонятно! Какая-то запутанная система. Что такое падеж? Какое-то слово странное. Оно русское или нет?

Бабушка сидит на кухне и пьет чай с яблоком и ватрушкой. На голове – платочек ситцевый. Из под платочка седина выбивается, а глаза смеются. Она – в гостях у внука, или, скорее, у дочери с зятем. С Волги приехала. В белокаменную, внука пасти, пока родители на Кипр отдыхать уехали.

– Чего тебе разъяснить, милок? Русский язык? Это можно, только любое дело надо начинать с чаепития. Садись, дорогой, чай попей ароматный, со слоном, и ватрушку мою попробуй. С творогом. Проголодался?

– Спасибо, бабушка! Я ватрушку люблю, а вот чай не очень. Лучше кока-колу.

– Каку-таку кока-колу? Ей только туалеты мыть! Одна кислота там вражеская. Садись чай пить. Мой дед говорил всегда, что без чая наука никакая не идет. В чае вся сила.

– А мама говорит, что чай вреден. Кофе лучше.

– Не знаю, что твоя мама там говорит, только чай, да самовар с кипятком Русь не раз из беды спасали. Исконно русский напиток, хотя и из Китая пришел. Он в нашу кровь вошел так, что без чая русский не может жить. Дух там живет русский. А я с яблоком завариваю, по старинному. Попробуй, Петя! Мальчик нехотя присел на табуретку около стола и взял в руки чашку с чаем. Он отпил глоток и закашлялся.

– Не торопись, торопышка! Чай торопливости не любит. Он любит степенность и беседу неторопливую. И ватрушку бери теплую. Мальчик откусывает ватрушку и улыбается.

– А ты сама ватрушку испекла, баба Лиза? Сама?

– Сама, милок! Только вашей плитой я не знаю как пользоваться, поэтому пекла по старому, в кастрюле. Не такие пышные ватрушки получились, но кругленькие. Я уже третью ем. А ты ешь, не стесняйся! Я много напекла.

Так они и сидят за столом – старый да малый и чай пьют.

Глава 1. Существительное

– Ну, напился и наелся? Теперь давай науками заниматься. Где твоя книга-то? Русский язык? Чего ты там не понимаешь?

– Да вот нам про падежи рассказывали и склонения существительных. Слова-то толком не объяснили. Почему – существительные и что такое склонение? Отклонение я знаю, а тут какое-то склонение. А ты, бабушка, как это понимаешь?

– Да, милый Петя, я еще кое-что и помню со школьной скамьи. Еще при Сталине учились. Гимн – наизусть, басни Крылова – наизусть и правила русского языка – наизусть. Я только потом стала догадываться, что к чему. Пажи – падежи! А падеж скота был большой в коллективизацию. Это мне моя бабушка рассказывала. А она была из дворян и говорила дома с мамой на Вы и по-французски. Вот времена-то были, Петенька! Падежи. Почему они падают – эти падежи? Слово какое-то колючее, немецкое. Не знаю, милок, почему падежи называются, но и мы в школе их учили. А склоняют существительные во все стороны. Ну давай с самого начала с тобой разбираться.

– Существительные – это самое важное в жизни. Сущность её, то, что существует вокруг тебя и в тебе. Без существительного нет ничего вокруг. Так я это понимаю.

– А я – существительное? – спросил Петя.

– И ты – существительное, и я, и все вокруг тебя. Вот стол – тоже существительное. Вот – книга, а вот – ватрушка. И все же они все разные, хотя и существительные. Бывают существительные живого вида и мертвого. У нас почему-то принято делить все на одушевление и неодушевленное, то есть через определения, у кого есть душа, а у кого – нет. Стол – неодушевленное, нет там души, а муравей – одушевление, хотя я не знаю, какая у муравья душа? Я же по уму своему делю всё на живое и мертвое. Живое может расти и делится, размножаться, копироваться, а вот мертвое этого делать не может. Тесто вот растет и поднимается, делится – ты и сам видел с ватрушками, то есть тесто – живое, а вот согласно ваш