Моя (чужая) невеста

Светлана Казакова

Участь младшей дочери опального рода – до замужества жить вдали от семьи в холодном Приграничье под покровительством клана оборотней. Мелисса почти смирилась с этим. Но в жизни девушки появляется мужчина, который называет её своей истинной парой, и всё меняется. Теперь их обоих ожидает нелёгкий выбор. Покориться судьбе или – вопреки всему – быть вместе.

Пролог

Подслушивать – нехорошо. Особенно не подобает столь недостойное занятие девушке благородного происхождения. Но как удержаться, если за закрытой дверью большой гостиной речь идёт о твоей судьбе?

Прильнув к замочной скважине, Мелисса затаила дыхание, жадно вслушиваясь в доносящиеся из комнаты слова. Пришлось скрючиться так, что корсет нещадно впивался в рёбра. Будет очень неловко, если кто-нибудь застанет её в таком положении.

А впрочем, есть ли что-то более постыдное, чем то, что уже произошло с их семьёй?..

– У нас нет выбора, – говорил отец. Его голос, всегда такой уверенный и сильный, сейчас звучал непривычно – безнадёжно и глухо. И от этого по коже подслушивающей разговор главы семьи с женой девушки пробегали мурашки, похожие на колкие кусочки льда.

– Но… – начала матушка. Она говорила с достоинством истинной леди, которое не отнять в любых обстоятельствах. Однако всё же и её голос дрогнул, как надтреснутый хрусталь, и у Мелли упало сердце. – Неужели совершенно ничего нельзя сделать? Разве мы утратили покровительство её величества?

– Королева не пойдёт против воли супруга! – почти выкрикнул отец, но тут же откашлялся, точно испугавшись своего порыва. – Хорошо ещё, что у нас не отобрали дом и не пустили по миру! И что тюремное заключение ожидает только моего брата, а не каждого члена семьи!

– Но наши дети…

– Значит, такова их судьба, – сказал, будто обрубил, он, и Мелисса, сдув упавшую на лицо светлую прядь волос, до боли закусила губу.

– Мелли – ещё ребёнок. Как она будет жить среди этих… существ? А если они обидят её?

– Уже не ребёнок. Она девушка на выданье. А вот кому в конечном итоге отдадут её руку, ещё не решено.

– Тогда почему она не может оставаться до замужества в родительском доме?

– Потому что это наказание, Хелена. Для всех нас. Артуриус заигрался в интриги, пошёл против его величества, а пострадал весь наш род. Ему повезло, что у него нет детей. Но у нас они есть, и теперь их жизнью распоряжаемся не мы.

Сейчас глава семьи говорил почти спокойно, терпеливо разъясняя жене ситуацию, в которой они оказались. А ведь начиналось всё с пари, заключённого его старшим братом с кем-то из приятелей. По крайней мере, так сказал он сам, вернувшись в тот вечер домой. Кто же знал, что они там в своём закрытом клубе для аристократов не просто вели разговоры о политике, но и задумали вмешаться в неё? Свергнуть короля, чтобы посадить на престол его дальнего родственника!

Но заговор раскрыли, и теперь дядюшку Мелиссы ожидало тюремное заключение, а их самих… Она всхлипнула и слизнула с нижней губы солёную капельку выступившей крови. Их забирали из семьи, точно котят у кошки, и насильно разводили в разные стороны. Старшую дочь Мирту отдавали замуж в далёкий Лардет, сына Эдмонда забирали в королевскую армию, а младшую… Даже подумать страшно!

В голове будто зазвучал нянин голос. Песня, которую она пела им перед сном, когда непослушные дети не желали засыпать. «Злой зубастый волк придёт и с собою унесёт на край света в тёмный лес, где деревья до небес».

Злой зубастый волк…

В коридоре послышались чьи-то шаги. Мелли поспешно вскочила, оправила платье и, поморщившись от колющей иголками боли в затёкших ногах, отправилась в свою комнату. Туда, где уже начали укладывать её вещи.

Сборами руководила нянюшка – высокая дородная женщина с таким румяным лицом, словно её щёки натирали свёклой. Но сейчас и она выглядела бледной и обеспокоенной. Однако о деле не забывала – даже переживая о судьбе своих воспитанников, не бездельничала сама и горничным не давала.

– Поторапливайтесь, ленивицы! – прикрикивала она на девушек, которые ловко складывали наряды Мелиссы, следя за тем, что они не помялись. – У моей голубки и тёплых платьев