Часть первая. Прибайкалье

«Человеческому сознанию не дано понять многое… Бесконечность? Наша планета, наша звёздная система, наша галактика, наша вселенная, а дальше… Представить невозможно. Уму непостижимо. Ответа нет.

Двумерные миры. Если такие есть, их обитатели живут в двух измерениях. Они никогда не увидят человека, жителя трёхмерного мира, только следы. Следы в буквальном смысле. Отпечатки ботинок на плоскости их мира. Что они могут узнать по отпечаткам о человеке? Это им не дано…

Так и мы в нашем трёхмерном мире встречаемся с артефактами, которые не можем объяснить. Что было в начале? «Вначале было слово…» Учёный мир спорит, но у меня нет сомнений, организованную жизнь белковых тел на нашей планете породила программа вакуумного супермозга. Это электромагнитные и акустические волны, пришедшие из глубин космоса. Я хотел расшифровать послание, понять «слово», хотел узнать создателя…»

(Из письма к другу)

– Василий Васильевич, вот пациент, о котором я вам говорила, – сказала Марина Павловна, врач-невролог, главному врачу. – Обратите внимание на зрачки, расширены почти во всю радужную оболочку, на свет не реагируют. Пациент на окружающих и внешние раздражители тоже не реагирует.

Василий Васильевич наклонился к пациенту, пощёлкал пальцами у лица, потом сел на табуретку напротив человека, сидящего на кровати, достал металлический молоточек, сам поднял одну ногу пациента и положил на другую, стукнул молотком по колену.

– Рефлексы есть. Откуда доставили?

– С погранзаставы на границе с Китаем. Молчит. Документов никаких при нём не было, только на шее на кожаном шнурке висит камень зелёного цвета. Нянечка попыталась снять, но тут он прореагировал. Зажал камень в руке, да так крепко, что стало ясно, что с ним он не собирается расставаться. Мы и оставили, может камень ему о чём-нибудь напомнит и он выйдет из этого состояния.

– А как вы его кормите?

– По режиму. Никандровна подносит ложку ко рту, он ест. В туалет один раз сводили, дальше он сам ходит «на автопилоте».

Василий Васильевич ещё раз осмотрел пациента. Мужчина, европейской внешности, точно возраст не определить. От сорока до пятидесяти. «Нет у меня пока никаких предположений на его счёт», подумал главврач. «Чего только с людьми не происходит… Медицина зачастую бессильна».

– Будем пока наблюдать за состоянием, – сказал он и направился к двери. «Замучил меня гастрит, опять болит…» поморщившись, подумал Василий Васильевич.

И тут произошло непонятное: пациент встал, протянул руку в сторону врача и нараспев сказал фразу, которую не понял никто. Василий Васильевич вернулся, встал напротив больного и заглянул ему в глаза. Больше он ничего не помнил. Заглянув в глаза пациента, он растворился в них. Это был космос, непостижимый и необъятный. Василий Васильевич почувствовал себя песчинкой, летящей в необозримом вакууме, и услышал ритмичную мелодию. Акустические волны обтекали его со всех сторон. «О-о-о-м…». Необычное завораживающее звучание. Музыка космических сфер. Он видел сияние звёзд, сопровождавших его полёт, планеты, кометы, астероиды. Всё подчинялось окружающей его музыке, жило в её ритме. Полёт оборвался, Василий Васильевич пришёл в себя. Стоящий перед ним пациент закрыл глаза.

– Теперь здоров, – тихо сказал он на русском языке, опустился на кровать и лёг.

– Что это было? – спросил ошеломлённый Василий Васильевич у Марины Павловны.

– Вы стояли и не отрывали взгляд от больного, а он пел, я не поняла что, но ритмичное и успокаивающее, завораживающее. На каком языке? Затрудняюсь сказать… Всё длилось минут десять.

– Язык санскрит, – сказал вдруг второй пациент палаты. – Из моей истории болезни вам должно быть известно, что в прошлом я лингвист. Немного разбираюсь в языках. Думаю, он пел мантру, но в этом я не специалист…

– Было так красиво… – задумчиво сказала Никандровна. – Во время пения он поднёс руку к груди и зажал в ней камень, а в камне проскальзывали золотые искорки. – Василий Васильевич наклонился к пациенту, пощупал пульс. – Норма. Не беспокойте его. Он спит. – Возвращаясь в свой кабинет, главврач почувствовал прилив бодрости, желудок не болел.

Н