Свиньи

Константин Станиславович Костенко

Библиотека драматургии Агентства ФТМ

Будни сельской жизни. Лето, приусадебный дворик. Прирезав домашнюю скотину и собравшись за столом, трое дачников лакомятся свежей свининой. Горячительные напитки вкупе с обильной трапезой делают свое дело. Развязывают языки. Застольные байки, которые травят собравшиеся, становятся все более смелыми и фантасмагорическими, сплетаются в симфонию кошмара и абсурда.

Константин Костенко

Свиньи

Сидят за столом, на улице; выпивают, едят. На столе, помимо прочего, – отрезанная свиная голова, банка с кровью. Доносятся птичьи трели.

Петр. Кровь надо пить, пока еще теплая, пока свежая… Только так эффект даст.

Василий. А она на какие органы действует, на что в первую очередь влияет?

Петр. Как?.. На печень влияет, на селезенку… Вообще – на кровь влияет… Очищает ее, делает чище. Свежее.

Борис. А как пить надо? Какими глотками – маленькими, большими?.. Какими?

Петр. Ну, если это как лекарство, – значит, надо мелкими глотками пить. Чтобы лучше усваивалось; лучше входило; впитывалось.

Василий. О-ох!.. Приторно!

Петр. Ты можешь солью посыпать. Я всегда – соли немного; щепотку.

Борис. А для колбасы оставил, – для пережарки?

Петр. Для колбасы осталось. Там у меня – еще два литра стоит… Кишки надо, как следует, промыть… И желудок, – из него тоже кулебяка получится.

Василий. Придем к тебе опять, – свинью доедать.

Борис. А там – колбаса когда из кишок, – там, на концах, там что – обыкновенными нитками завязано, – обыкновенными, швейными; портняжными?

Петр. Да. С катушки… Ты их не ешь, сплевывай.

Василий. Нож для твоей свинью точил… Как бритва!.. На станке точил, точил вчера перед сном. Думаю: вот когда смогу волос перерубить – вот тогда… Не рубится волос. Сколько не пробовал – не рубится.

Петр. Я раньше пикой колол. В сердце, в подмышку… Беру вот так стальной прут, затачиваю на конце, приделываю ручку – на другом конце, значит… Так – изоленты там намотаешь, проволоки цветной… Приду в свинарник, свинью вот так переверну – кверху лапами, лягу на нее, – одной рукой ей передние ноги так держу, а другой – вот так, значит, большим пальцем, пульс так нащупаешь и пику туда… А бедрами ей вот так – задние лапы прижму, надавлю и держу, – чтоб не шевелилась… И поцелуешь ее перед смертью – в пятак… Полежишь, полежишь, она под тобой вся истрясется, – визжит прямо в ухо!.. И поцелуешь, пока еще нос мокрый.

Борис. А целовать зачем?

Петр. Я вообще мертвых целовать люблю… Не потому, что, там, люблю, – а просто, как бы сказать, выразиться, разъяснить – просто у меня почтение к тому, что из жизни уходит, покидает мир; свет.

Борис. Понятно.

Василий. А я слыхал, свинья кусается больно. И копытом бьет… Это она защищается… У нас лет несколько назад случай был. Мужик один – пьяный, – ну, вообще никакой! – пришел так домой, – а в сам дом идти побоялся, – жены побоялся; испугался; поостерегся. Залез в свинарник, пригрелся рядом со свиньями и уснул. А жена в это время сарай на замок – и к родственникам куда-то уехала; ушла, в общем… Так он там дней пять просидел, – на соломе там… Хорошо еще, у свиньи, – у нее там поросята были. Вместе с ними молоком питался. Подползет вместе со всеми, в живот свинье ткнется и сосет… из соска; из груди; вымя… А что будешь делать, если жрать хочется?! И в свинарнике, как назло!.. В общем, пил, пил так почти всю неделю. Молоко… А потом его свинья так – копытом, – как лягнет копытом его!.. Опознала, наверное, что не ее, – не поросенок… Вот. А у него сразу на голове, в черепе, в виске – дырка такая, – ну… размером с кулак… или с копыто, в общем… В общем, что сделал. Взял, перемешал навоз с соломой и залепил себе голову. А у него и мозг почти уже весь вытек, – туда, на пол в сарае. Из дырки этой… И ничего – зажило.

Борис. А потом как?

Василий. Что, потом?

Борис. Как потом – навоз с соломой?.. Он что – там, в мозгу остался?

Василий. Да нет. Там когда зарастать начало, там так – мясом новым, свежим всё наружу вытолкнуло – и навоз, и солому. И даже мозга часть – тоже… Это же, на