Назад к книге «Жорж Роденбах – поэт безмолвия» [Мария Васильевна Веселовская]

Жорж Роденбах – поэт безмолвия

Мария Васильевна Веселовская

«Певец молчания, одиночества и грусти, Жорж Роденбах, первый из поэтов «Молодой Бельгии», научил широкую публику за границей интересоваться Фландрией, первый из бельгийских писателей добился известности в Париже, первый из их среды вызвал целое паломничество художников и поэтов в этот «мертвый Брюгге», который он прославлял в своих произведениях. Жорж Роденбах к тому же был одним из главных символистов XIX века, и, если несмотря на свое значение и свою известность, не создал отдельной школы поэтов, то только потому, что был необычайно оригинален, почему, когда поэты пытались идти за ним, то сбивались на простое подражание…»

Мария Веселовская

Жорж Роденбах – поэт безмолвия

Певец молчания, одиночества и грусти, Жорж Роденбах, первый из поэтов «Молодой Бельгии», научил широкую публику за границей интересоваться Фландрией, первый из бельгийских писателей добился известности в Париже, первый из их среды вызвал целое паломничество художников и поэтов в этот «мертвый Брюгге», который он прославлял в своих произведениях. Жорж Роденбах к тому же был одним из главных символистов XIX века, и, если несмотря на свое значение и свою известность, не создал отдельной школы поэтов, то только потому, что был необычайно оригинален, почему, когда поэты пытались идти за ним, то сбивались на простое подражание.

Жорж Роденбах принадлежал к аристократической семье, не чуждой ни литературы, ни науки. Семья Роденбах была, собственно говоря, австрийского происхождения, так как прадед Жоржа Роденбаха принадлежал к австрийскому генеральному штабу и после французской оккупации в 1791 г. вышел в отставку и остался навсегда в Бельгии. Один из его сыновей, дед Жоржа, Константин, сделал блестящую карьеру: он был последовательно доктором, членом национального совета, консулом в Швейцарии, посланником в Афинах. Он был женат на внучатой племяннице поэта Виланда, очень образованной женщине, писавшей стихи и переписывавшейся с Мишле, Ламартпном и Гюго.

Отец Жоржа, занимая официальное положение то в Валлонии, то во Фландрии, увлекался литературой, составил прекрасный путеводитель для путешествия по Динанту, а в трудах по истории выказал себя знатоком Египта, с глубоким интересом разбирался в непонятных иероглифах. Мать поэта была фламандка. Жорж Роденбах родился 16 июля 1855 г. в Турнэ, где он провел свои детские годы, окруженный нежными ласками родных, в любимом доме, на который падала тень от знаменитого собора. Очень рано Жоряг Роденбах, совсем ребенком, ощутил, «как жизнь печальна! как все печально!» В родном домике, самом любимом и лучшем из всех домов, – maison des meres! – о котором он не раз вспоминал в своих стихах, Жорж чувствовал себя некоторое время беззаботным и счастливым; накануне Рождества он, мальчиком, ставил вечером у камина свои туфельки в ожидании подарков от деда-мороза; там младшая его сестра училась ходить; там засыпал он вечером в старомодных, широких креслах, там в отдельной комнате он читал молитвы Богородице. Кругом дома был сад, где рос виноград, и куда, как он верил мальчиком, пасхальные колокола, возвращаясь из своего путешествия в Рим, бросали ему яйца в подарок.

И в этот милый домик вошла печаль, а за ней смерть, и все изменилось: его две сестры скончались, и домик сделался мрачным и зловещим, точно какое-то серое, густое облако закрыло от них солнце, а высокая колокольня собора наложила на него неумолимую тень. Старинные кресла приняли неласковый, угрожающий вид, высокий камин стал казаться пропастью, зеркала перестали отражать детские личики, так как их завесили, а в саду были срезаны все цветы. С этого момента жизнь мальчика резко изменилась и печаль словно придала его будущему творчеству оттенок безнадежности, скрытого страдания и глубокой муки одиночества. Задумчивый, худой и болезненный, мальчик блуждал из одной комнаты в другую, словно искал кого-то; иногда он подолгу останавливался у окон, выходивших на канал, так как к этому времени его родители переехали в старинный город Гент, и прислушивался к однообразному звону колоколо