«Котлы» 41-го. История ВОВ, которую мы не знали

Алексей Валерьевич Исаев

Война и мы

После того, как в пламени Приграничного и Смоленского сражений июня и июля 1941 г. исчезли созданные в предвоенные годы танки и самолеты, Красной Армии предстояло пройти пять кругов ада под ударами танковых клиньев вермахта. Операции на окружение невиданных в истории войн масштабов следовали одна за другой, и, казалось, ничто не может остановить наступление гитлеровской армии на Москву. Но уже в ноябре 1941 г. последовали контрнаступления советских войск под Ростовом и Тихвином, и словно по мановению волшебной палочки военная машина Третьего Рейха со скрипом остановилась в нескольких десятках километров от башен Кремля.

Спасал ли Г.К. Жуков Ленинград? Кто виноват в окружении Юго-Западного фронта под Киевом? Кто и как сумел восстановить рухнувший после вяземского «котла» фронт под Москвой в октябре 1941 г.? «Генерал Грязь», «генерал Мороз» или генералы Красной Армии остановили вермахт у ворот Москвы? На все эти вопросы можно найти ответ в новой книге Алексея Исаева.

Алексей Валерьевич Исаев

Котлы 41-го. История ВОВ, которую мы не знали

Введение

По всем расчетам, к началу августа 1941 г. Советский Союз должен был бы повторить судьбу Польши и Франции. Подобно другим жертвам немецкого «блицкрига», СССР потерял в образованных танковыми клиньями «котлах» армию, и, казалось, ничто не могло уже остановить вермахт на пути к Москве, Ленинграду и Киеву. Красная армия уже продержалась в активной борьбе пять недель, побив рекорд Франции. Историки будущего словно уже готовили объяснение этому факту – большая территория, большое количество техники и тому подобное. Но дальнейшее развитие событий получило неожиданный поворот. Паровой каток III моторизованного корпуса в пустоте, которая должна была образоваться после окружения 6-й и 12-й армий под Уманью, столкнулся 3 августа 1941 г. со стрелковой дивизией. У нее был довольно большой для РККА номер – 223-й, а растерянные пленные говорили, что дивизия была сформирована в Харькове уже после начала войны. Для вермахта, бойца, привыкшего побеждать в первом раунде нокаутом, прозвенел гонг. За прорванной обороной или на растянутых флангах появлялись все новые дивизии с постоянно увеличивающимися номерами. Вопреки первоначальным планам предстоял второй раунд.

К августу 1941 г. СССР утратил большую часть того, что было тяжелым трудом всей страны создано до войны. Три наступающие немецкие группы армий преодолели обе линии укреплений – и новейшую «линию Молотова», и построенную в 30-х «линию Сталина» – почти на всем их протяжении. От цепочки бетонных коробок, на строительство которых были потрачены сотни миллионов рублей, остались только небольшие островки под Киевом, Кингисеппом и на Карельском перешейке. Такие же жалкие островки остались от нескольких поколений танков, вышедших из цехов постепенно наливавшихся мощью заводов в предвоенные годы. И двухбашенные старички Т-26 ранних серий, и новейшие Т-34 остались разбросанными по пространству между линиями Молотова и Сталина. Некоторые были испещрены оспинами от попаданий снарядов, некоторые превращены внутренними взрывами в бесформенные груды металла, некоторые были просто брошены из-за неисправностей или отсутствия горючего. Схожая судьба постигла «крылья Родины» – тысячи самолетов, которыми гордилась страна. Большая их часть была уничтожена в воздухе или на земле. Вся масса техники страны, стремившейся в сверхдержавы, в сравнительно короткий промежуток времени превратилась в неподвижные изваяния. Постепенно покрывавшиеся ржавчиной танки, орудия, трактора и автомашины стали дорожными указателями, «скульптурами», на фоне которых фотографировались оккупанты, но уже никак не могли участвовать в защите СССР. По свидетельству Вильгельма Кейтеля, «Гитлер же в конце июля считал, что разбита не только полевая Красная армия, но и сама военная мощь [СССР] подорвана настолько, что никакое ее восстановление, ввиду невероятных потерь в технике, уже не сможет спасти Россию от уничтожения». Как показала практика, прочность СССР была суще