«Ч. З. Р. Т.»
Стасс Бабицкий
Сыщик Мармеладов #4
Июль 1897 года. У надворного советника Сомова было прелюбопытное хобби: он искал в газетах тайные шифровки, которые посылают друг другу заговорщики. И однажды нашёл. Сказал жене: «Теперь-то они попались!» и написал поверх маленькой заметки «Ч. З. Р. Т.» В тот же вечер его жестоко убили. Петербургская полиция сбилась с ног в поисках преступников. Не пора ли позвать сыщика Мармеладова? Уж он-то сумеет разгадать загадочную надпись и выведет заговорщиков на чистую воду.
«Ч. З. Р. Т.»
Стасс Бабицкий
© Стасс Бабицкий, 2018
ISBN 978-5-4493-6875-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
1
Статский советник отдернул тяжелые шторы.
– Вста-а-ать, ироды! – рявкнул он. – Живо встать!
Лаптев, моргая спросонья, вытянулся по стойке смирно, нащупывая непослушными пальцами крючок, чтобы застегнуть ворот мундира. Молодой следователь петербургской полиции старался все делать по уставу, и в девятнадцати случаях из двадцати его старания вознаграждались одобрительной улыбкой Куманцова. Но не в этот раз.
В этот раз глава сыскного отделения принес с собой громы и молнии.
– Три дня псу под хвост! Три дня. Убийца бродит на свободе, а они дрыхнут!
– Но Григорий Григорьевич… Три ночи без сна… Предел человеческих возможностей.., – лепетал Лаптев. – Я только на мгновение глаза сомкнул…
– Отговорки! – продолжал яриться начальник. – Сплошные отговорки! Разве прежде вам не поручали трудных дел? И все, – подчеркиваю, абсолютно все, – раскрывались по горячим следам. Теперь же след давно простыл, а у вас ни зацепок, ни мотива, ни подозреваемых.
Он замолчал и подозрительно принюхался.
– Волгин, а ты случайно не пьяный?
– Обижаете, Ваше высокородие! – откликнулся косматый детина за дальним столом. – Отчего же – случайно? Я нарочно всю ночь заливал в себя дешевую отраву из питейного дома на Лиговке. Мне сейчас и без вашей выволочки так муторно, что голову от бумаг поднять не могу.
– Постыдился бы! Чиновник по особым поручениям и такое вытворяешь. Сегодня же вышвырну из уголовного сыска с позором!
Волгин вытер замызганным рукавом слюну и чернила со своей помятой физиономии. Нетвердо поднялся на ноги, но тут же зашатался и плюхнулся обратно в кресло.
– О-ох… Лучше уж сегодня вы меня вышвырнете за пьянку, чем завтра меня, вместе с вами турнут, – он покосился на портрет министра внутренних дел Горемыкина[1 - Иван Логгинович Горемыкин – министр внутренних дел Российской империи (1895—1899).], висевший в простенке между двух шкапов, – за недостаточное рвение и вопиющую непригодность к сыскному делу.
– Типун тебе на язык!
Статский советник рассвирепел настолько, что даже замахнулся на подчиненного, но в последний момент сдержался, не ударил. Сел на подоконник, привалившись затылком к рассохшемуся переплету. Прав пьянчуга. Высказал ту же самую мысль, что с утра не давала покоя Куманцову: убийцу надо изловить в течение ближайших суток. Иначе сошлют из столицы куда подальше, да там и сгноят. Тут уж без разницы – в Мурманск, в Туркестан или на Амур. Велика империя, медвежьих углов в избытке.
Остается уповать лишь на чудо.
– Письма из Москвы нет? – спросил он, помолчав немного.
– Так ведь позавчера только депешу отправили, – Лаптев все еще стоял, вытянувшись во фрунт, хотя и слегка покачиваясь. – Значит, адресату доставили вчера, ближе к ночи. Даже если он сразу сядет ответ писать и потом поспешит на почтамт, письмо раньше завтрашнего утра не привезут.
– Хорошо бы с утра… Садись ты уже, бестолочь! Чего маячишь? Да, хорошо бы с утра. Может московский сыщик подскажет, чего мы не заметили. Я тогда у министра отсрочку смогу выторговать.
– Зря надеетесь, – Волгин почесал ухо и снова опустил голову на кипу бумаг. – Вы как себе это представляете? Сядет сыщик в кресло, прочтет письмецо и тут же имя убийцы назовет? Нет, не настал еще тот черный день, когда Москва хоть в чем-то сумеет Петербургу нос утереть.
– Отставить разговорчики! Этого человека мне рекомендовал сам Порфирий Петрович… Царство ему небес