Лорд Теней

Кассандра Клэр

Тёмные искусства #2

Эмма Карстэйрс наконец сумела отомстить за гибель родителей. Она думала, что после этого ей станет легче, но ее надежды не сбылись. Ее жизнь усложняется еще и тем, что ей приходится разрываться между своими чувствами к своему парабатаю Джулиану и стремлением защитить его от страшных последствий, которыми грозит любовная связь между парабатаями.

Хрупкое перемирие между Сумеречными охотниками и обитателями Нижнего мира вот-вот нарушится. Король Неблагого Двора не собирается больше подчиняться требованиям Сумеречных Охотников. Эмма, Джулиан и Марк ищут способ защитить все, что им дорого. Пока это еще можно сделать…

Кассандра Клэр

Темные искусства

Книга II

Лорд Теней

Посвящается Джиму Хиллу

«То боль и скорбь во мне», – так молвил я.

Господь в ответ: «Храни их, не тая,

Мой Свет в тебя сквозь рану изольется»[1 - Здесь и далее стихи в переводе М. Моррис, если не указано иное.Здесь и далее – примечания переводчика.].

    Джалал ад-Дин Руми[2 - Джалал ад-Дин Руми (Мевляна) – выдающийся персидский поэт XIII в., вдохновитель турецкого суфизма.]

Copyright © 2017 by Cassandra Clare, LLC

Jacket design by Russell Gordon

Jacket photo-illustration copyright © 2017 by Cliff Nielsen

© М. Моррис, перевод на русский язык

© ООО «Издательство АСТ», 2018

* * *

Часть первая

Страна грез

СТРАНА ГРЕЗ

Тайною дорогой трудной,

Мучим адом беспробудно,

Где двойник мой, Эйдолон,

Занял Ночи черный трон —

В эти земли, что едва ли

Сумрак бездны покидали,

Я явился – в дикий сон

Без границ и без времен.

Бездонные долы, моря бесконечные,

Пещеры, расселины, чащи предвечные:

От смертного взора укрытое чудо

Росой, чья завеса простерлась повсюду.

И горы глядятся в безбрежные воды,

Чью суша вовек не стесняла свободу,

Чьи волны упорно главы воздымают

Туда, где огонь небеса опаляет.

Бескрайних озер, где и дна не сыскать,

Так одинока и мертвенна гладь,

Так безмятежна и так холодна —

Лилии снежной белее она.

Там, в краю озер бескрайних,

Одиноких вод печальных,

Мертвенных и безмятежных,

Как бутоны лилий снежных,

Где приречные утесы

Шепчут вечно, безголосо,

В серой чаще, в топи сонной,

Царстве жабы и тритона,

Под скалою – там, где омут

Для чудовища стал домом —

И везде, где скорбь и страх

Окружают мрачный прах —

Там увидит странник праздный

Память в саванах ужасных,

Тени, что с печальным стоном

Проплывают обреченно —

Призраки родных и милых,

Взятых Небом и могилой.

Чьим утратам несть числа —

Там ему не ведать зла!

Дух, что тенью осенен —

Там найдет блаженство он!

Но скиталец, выйдя в путь,

Не посмеет заглянуть

Недостойным плотским оком

Под покров, хранимый роком.

Так велел Владыка здешний,

Смежив веки смертных грешных;

Лишь сквозь темное стекло

К скорбным знанье снизошло.

И дорогой тайной, трудной,

Мучим адом беспробудно,

Из земель, где Эйдолон

Занял Ночи черный трон —

Под свой кров я возвратился,

С бездной сумрачной простился.

    Эдгар Аллан По

1

Мертвенна гладь

Кит только недавно выяснил, что такое цеп, а теперь целая связка цепов болталась у него над головой, сверкающая, острая и смертельно опасная.

Никогда прежде он не видел ничего, хотя бы отдаленно похожего на оружейную в Институте Лос-Анджелеса. Стены и полы были облицованы серебристо-белым гранитом, а по всему залу через равные промежутки возвышались гранитные островки, придавая всему помещению сходство с выставкой оружия и доспехов. Тут были шесты и булавы; хитроумно устроенные трости, ожерелья, ботинки и пуховики, в которых скрывались узкие и плоские, метательные и колющие клинки; сюрикены, сплошь покрытые жуткими шипами, и арбалеты всех видов и размеров.

Гранитные островки были завалены сияющими орудиями, выточенными из адаманта: похожего на горный хрусталь материала, который Сумеречные охотники добывали в шахтах, и который они одни умели превращать в мечи, кинжалы и стила.