Варить что-то вкусное, помешивая ложкой.

Пробовать, причмокивая.

Добавлять щепотку соли и снова пробовать.

Удел истинных гурманов – создавать кулинарные шедевры.

Я не люблю готовить. Точнее готовить я люблю, а вот то, что получается – не люблю. Тогда жалко становится потраченного времени, сил и продуктов.

Нет, кухня для меня остается раем – то есть местом для грешников недосягаемым.

Всегда с завистью я смотрела на хозяек, которые одной рукой взбивали яйца, а второй – причесывали своих детей, одной ногой подвигали миску собаке, а второй ногой отгоняли прожорливого кота. Как они мастерски одновременно справлялись с сотней дел, с бешеной скоростью вращаясь среди шкворчащих сковородок, булькающих кастрюль, тарахтящего холодильника и брюзжащего мужа.

Признаюсь, что я даже ставила перед собой задачу – хотя бы попробовать приблизиться к этому недосягаемому совершенству. На плите так же весело все жарилось, варилось, тушилось, так же тарахтел холодильник. Под ногами путались собаки и кошки. Только вместо брюзжащего мужа был начальник, который звонил, не переставая и так же, не переставая, давал сотни указаний.

Я не справлялась. Выполняя поручения начальника, запах гари придавал уверенность собакам в том, что ужин для них удастся.

А если бы был муж, дети. Они остались бы голодными, прокляли бы мать и сбежали бы дружно к соседке, которая каждые выходные пекла пироги.

Рай был не достижим.

Может быть, потому что я пользовалась старыми кастрюльками?

Когда я заходила в магазины кухонной утвари, на меня всегда накатывала волна грусти.

Тарелки, вилки, ложки, ножи, разделочные доски, чайники, миксеры и, конечно, сотни вариантов наборов кастрюль наводили на меня глубокие размышления о бренности своего существования.

Рядом же восторженно щебетали хозяйки, рассуждая о том, что именно подарить молодым на свадьбу, крестины и день рождения, как оценит кастрюлю мама или свекровь, как отреагирует подруга на эти милые розовые цветочки и сможет ли оплатить все это счастье муж.

В отражении кастрюль я видела свой недоумевающий взгляд. В отражении дверей сверкали мои пятки.

***

В моем окружении девушки стремительно выходили замуж.

Радовались, рассказывая о том, что на свадьбу родители им подарили большой кухонный сервиз и набор кастрюлек. Я натягивала улыбку и искренне радовалась тому, что не на месте этой счастливой барышни.

Время шло. Мои подруги обзаводились мужьями, некоторые даже двумя или тремя, обзаводились детьми – двумя и тремя, покупали машину и квартиру, и, конечно же, в их кухне особое место занимали наборы кастрюль.

Подруги делились своим счастьем, гордились тем, что поражают воображение своих свекровей салатами и холодцами, борщами и тушеными картошками.

Получается, что счастье женщины кроется в кастрюле.

***

У меня их было три. Старые, добротные, эмалированные. Они перешли мне по наследству. Может быть, потому так было мало счастья?

Вместе с кастрюлями передавался из поколения в поколение злой рок – каждая женщина в нашей семье не ограничивалась одним браком.

«Пробники» уходили иногда под громкие крики, иногда под бой разбитой посуды, а порой сбегали в тишине под покровом ночи, где их ждали милые и заботливые любовницы.

– Ничего, – успокаивали друг друга женщины, – рок свершился, после этого дело пойдет.

Вторые браки в нашей семье складывались довольно благополучно.

Стать очередной жертвой рока мне почему-то не хотелось. Не хотелось слышать поздравления с помолвкой, бракосочетание, браком брака, слова утешения и снова все по кругу.

Это было скучно и как-то предсказуемо по-бытовому.

Мне хотелось всегда полета. Так, чтобы была свобода, чтобы ветер расправлял мои крылья, когда я неслась бы навстречу судьбе. Но на эти мои мысли и мечты всегда находился кто-то, кто говорил, что у меня ветер в голове.

И этот ветер благополучно выдул из моей головы здравый смысл, а из живота – бабочек, потому что для каждой бабочки была в итоге уготована банка или же кастрюля, которая захлопывалась крышкой.

***

Хлоп!

Так каждый раз хлопали двери на работе и возвращали меня к реальной жизни.

А в ней было все далеко не так, ка