Вечера на кладбище. Оригинальные повести из рассказов могильщика
Сергей Михайлович Любецкий
Прекрасная книга незаслуженно забытого русского писателя, современника Пушкина и Гоголя, наглядно доказывает, что у нас была великая мистическая литература, несправедливо задавленная в годы господства коммунистической идеологии. Книга написана как сборник философских новелл на темы потустороннего мира с лёгким налётом сатиры и мистицизма. Но что действительно удалось автору – это картинки жизни и быта Старой Москвы и москвичей XVIII – начала XIX веков. Впервые выйдя в свет в год смерти Пушкина, анонимно, без имени автора, эта книга с 1837 года более не переиздавалась, но послужила своеобразным трамплином для начинающего писателя. После этой своей первой публикации Сергей Михайлович Любецкий (1809-1881) прожил большую и насыщенную жизнь. Он опубликовал 4 романа, сборники исторических и нравоучительных повестей, сатирические рассказы и фельетоны, исторические очерки; писал пьесы и навеки вошел в историю русской литературы как выдающийся москвовед.
Сергей Михайлович Любецкий
Вечера на кладбище. Оригинальные повести из рассказов могильщика
© Л.И. Моргун. Редактирование, литобработка, примечания. 2018.
* * *
От автора
Как смело и гордо встречает человек юность свою, юность, цветущий, роскошный период жизни, позолоченный блестками удовольствий! Вот патент на право приобретения новых ощущений, радостей, не младенческих уже, часто и не невинных!.. Во младенчестве – слышится ропот, в юности – раздаются громкие, жаркие восклицания: дитя говорит будто ощупью, юноша из полной души выгружает свои чувства, из полных краёв её вырывается извив слов беглых, красноречивых, свиток понятий развивается… юноша видит одну безбрежность – и поёт свои радости весне-жизни, как соловей. Он хочет разжиться, но время быстро перелистывает страницы жизни его – и смерть хладнокровно ставит на последней роковую точку свою…
Многие люди, подобно Диогену, тщетно ищут человека и с огнём и с солнечным лучом, – человек ищет счастья и не находит его; смерть и не искав и впотьмах находит всех без разбора – и спускает в подземные потёмки – но узел жизни завязан… звено истления сцеплено с нею…
Примеч. Автора.
Одна душа служит нескольким властям, эти власти – страсти-исполины. Человек! ты – лёгкое пламя: вспыхнешь, блеснёшь и вмиг рассыпешься пеплом. Преходящ ты, человек, как благие думы, внушаемые нам благочестием. Богатства твои – заём, который должен отдать ты – умирая…
Лебид, Арабский поэт
Часть первая
Вечер первый
Три смерти
Все твердят: на что нам злата –
Слёзы льются сквозь него!
Жизнь любовию богата:
Для чего ж стяжать его?..
Гур Филатьич был прекрасный, добрейший и честнейшей души человек. Не верите? Прочтите сами эпитафию на одном из Московских кладбищ. На четвероугольной черно-мраморной плите прибавлены еще с другой стороны следующие стихи в прозаическом вкусе:
Ах!
Он теперь на небесах,
А мы в слезах.
Увы!
Преклоните главы!..
Гробе мой, гробе,
Вечный мой дом
В земной утробе!
* * *
Хотите ли, я опишу вам досконально, со всеми подробностями, этот интересный монумент бытия Гура Филатьича.
Время, а может быть и чья нибудь дерзкая рука или нога свихнула его со стоячего положения: он теперь всем туловищем своим надавливаешь курган могилы; с одной стороны его видна трещина и сквозь нее пробивается молоденькая травка: кругом плиты вьются также поросли зеленых усов её; кое-где мелькают там так кстати голубоголовые незабудки, узорчатые гвоздики, пышные колокольчики на статных высоких стебельках, а где-то манят взоры и руки пунцовые и желтобокие, недозрелые ещё ягоды земляники.
И без рекомендации, начеканенной наёмною рукою на могильном камне, видно, что Гур Филатьич был добрый человек: тело его давно уже обратилось в чернозем, но и по смерти своей дает пищу живущему. Мир праху его!
Только для вас, читатели, я хочу шевельнуть именем его еще раз; так и быть, порасскажу вам житьё-бытьё теперешнего, постоянного жильца N-ского кладбища. Да! забыл прибавишь кто он такой был: приподняв несколько камень с помощью одного н