Назад к книге «По краю» [Алена Алексеевна Афонина]

По краю

Алена Алексеевна Афонина

По краю #1

Подростковые проблемы, отношения меж собой и с родителями, первая любовь, наркотики, алкоголь – темы, которые волнуют всех. Вопросов много, но ответы на них каждый должен искать сам….

Хочешь продолжения истории? Ищи вторую часть повести. Она называется «Дорога, которой нет».

Издание предназначено для старшего школьного возраста.

Афонина Алена Алексеевна

По краю

*Вам удобно? Комфортно? Не холодно? Нормально.

Вкрадчиво проговорила маленькая девочка, глядя сквозь венецианскую маску.

*Решили убить время? Уб-бить?..

Внезапно маска повернулась к ней, и девочка задумчиво, даже как-то отстраненно, произнесла:

*Жила-была одна ма-аленькая собачка. И была она такая маленькая, что у нее развился комплекс. И решила она поговорить со своим одиночеством, ведь больше не с кем, а почему бы мне с ней не поговорить?..

Вдруг она отшвырнула от себя маску и заорала:

*Меня много! Я с каждым из вас! Иногда в темной пустой комнате я сверлю взглядом ваш затылок, и вам не по себе. Это я пугаю вашего ребенка по ночам. Я натравливаю алкоголика с топором на вашу жизнь!

Маска каким-то чудом снова оказалась у нее в руках, и девочка, глядя в ее прорези как в глаза собеседника, тихо-тихо проговорила:

*Я ей кое-что сказала. Тогда эта ма-аленькая собачка покурила и выпила. Ей стало весело. Решила она поговорить с этим весело. А почему бы мне с ней не поговорить?

Снова забыв про маску, девочка рассмеялась, и крохотные черепа в ее волосах, уложенных шутовским колпаком, ответили радостным перезвоном:

*Я – волна мурашек по коже от обыденности, когда вам кажется, что вы…

И медленно, заунывно.

*В городе шагающих в ногу, мыслящих в ногу одинаковых человечков…

И снова девочка обратилась к маске:

*И я поговорила с собачкой. И она попробовала святой травы. Ей стало интересно, и захотела она поговорить с этим интересно.

Девочка захохотала. Осеклась. И продолжила с ноткой угрозы в голосе:

*Вот и мне интересно. Я – остановка… вашего сердца! Я – обида вашего ребенка, когда он мысленно откручивает вам голову и тихо ненавидит… Ну не дали ему посмотреть телевизор!.. Я – желание взрослого мужчины… катающего по столу пачку сигарет… купить себе танк!.. игрушечный!.. на батарейках!.. Я – дитя, с любопытством наблюдающее за агонией котенка, попавшего под машину…

И вдруг заорала в полном экстазе от себя самой.

*Я ВЫКИДЫШ ВАШЕГО БОЛЬНОГО ВООБРАЖЕНИЯ!!!!!!!!

Часть первая

Ты слышишь, как сердце стучится?

Сердце билось так часто, что пульс напоминал барабанную дробь.

– Ну, готовы? – спросил Бриг. Он стоял справа от Ольги, а Ган – слева. Оба держали ее за руки. А под ногами у них был карниз крыши над девятиэтажной пропастью.

– Раз… Два… Три… Прыгнули! – выкрикнул Бриг.

И Ольга прыгнула.

На секунду она ощутила эйфорию и ужас от свободного полета. И в тот же миг – рывок вверх, сильные мужские пальцы на ладонях и запястьях, твердость и реальность опоры под ногами и пренебрежительное удивление в голосе Брига:

– Ты что, дура?… Я же пошутил!

…В этот поход собирались долго. Дня два. ЧП с Германом все составляли какие-то запутанные списки необходимых вещей, пока остальным это не надоело. Плюнув на списки и решив, что самое необходимое в походе – портвейн, спички и гитара, покидали в рюкзаки алкоголь и назначили день.

Когда Джеки подошла, на крыше собралась к тому времени уже большая и разномастная компания. Народ, свалив в кучу все рюкзаки, развлекался, как мог: кто-то уже успел откупорить бутылку портвейна и томил народ, загибая какой-то невероятный тост, кто-то бренчал на гитаре, кто-то вел богословские беседы вперемешку с непотребными анекдотами. Джеки у кого-то поинтересовалась:

– А где Ольга?

– С Бригом! – был лаконичный ответ. Брига Джеки еще не знала. Любопытно ей стало, чего уж говорить – про этого человека на крыше слагались легенды. Она нашла их за лифтовой шахтой – Ольгу, Гана, Дона и незнакомого парнишку. Поздоровалась с товарищами и протянула незнакомцу руку.

– Джеки.

– Так это ты Джеки?! – обрадовался он. – А я Бриг.

Тогда она подняла на него глаза. Он сиял ей такой обаятельной детской улыбкой,