Назад к книге «Абра + кадабра» [Александр Николаевич Лекомцев]

Абра + кадабра

Александр Николаевич Лекомцев

Не совсем проста судьба у молодого парня Абрана Кадабракина. Он робок с представителями противоположного пола. Но то, что для него является трагическим, со стороны кажется смешным и нелепым. Ему выпало пережить немало трудных часов и лет и, в конце концов, обрести своё счастье. Он – далеко не плод воображения автора. Подобных ему на белом свете не так уже и мало и не только среди парней, но и девушек. В повести достаточно эротики и секса, и главное, юмора.

У истоков прозвища

К двадцатитрёхлетнему крепкому, молодому, почти красивому студенту политехнического университета Абрану Кадабракину плотно привязалась нелепая и зловещая кличка «Абра + кадабра». Спортсмен, скромный парень, почти уже выпускник вуза… одним словом, положительный гражданин. Без всякого преувеличения после окончания в нём учёбы, согласно выданному документу, он станет инженером-технологом по производству мебели…

Солидный и перспективный человек, а тут такое «погоняло», нелепая «погремуха». К нему уже и папа с мамой начали обращаться не иначе, как Абра + кадабра, и ведь он на неё откликался. Хотя друзья и товарищи, в основном, входили в создавшееся положение, и, всё же, старались называть его по имени. Не то, что бы уважали, а просто знали, что чрезмерно скромный и застенчивый Абран может невзначай так ударить по зубам обидчика, что их вставлять уже и не придётся. Не получится. Но вот искусственные челюсти, всегда, пожалуйста. Тут «волшебники в белых халатах» любому носорогу пойдут навстречу. Лишь бы платил «бабки» и всегда голосовал на выборах президентских за того, кто мил сердцу всякого рода рвачам, крупным бандитам и мелким жуликам.

В принципе, вся молодёжная жизнь Абрана очень смахивала на эту самую абракадабру, полную неразбериху и абсолютное невезение во всём. Молодой человек, конечно же, прекрасно понимал, что это магическое слово, имеющее перевод с нескольких языков и выполняющее роль могучего заклинания, к нему никакого отношения не имеет. За ним на всю жизнь закрепилась совсем другая «абракадабра», та самая, которая, по сути и стала судьбой молодого и во многом застенчивого Кадабракина.

Главная его беда заключалась в том, что при колоссальном сексуальном влечении к противоположному полу, он был страшно застенчив в общении с девушками и женщинами. До такой степени, что ни о каком половом сношении с ними даже в далёкой перспективе не могло идти и речи. Можно, конечно же, пару месяцев вести с девушкой разговоры о литературе, экологии и даже политике, но потом… В тот момент, когда она уже, что называется, созревала и готова была отдаться Кадабракину внезапно и решительно даже на куче придорожного мусора, причём, принародно, он впадал в безумную застенчивость и продолжал вести дикие беседы о повышении курса доллара или там… о жизни на Марсе.

Но такое мерзкое издевательство над любой непорочной девушкой можно простить два или три раза, но не больше. На четвёртый она просто плюнет себе под ноги и, потупив взор, тихо скажет, даже прошепчет:

– Брезгуешь, скотина!

Вот и вся любовь… на основании глобальной скромности. А ведь с кем-либо из женского пола он безумно желал совокупляться, но вот не ведал, как и с чего следует начать. Может быть, думал: «Как же вот так можно таким мощным орудием долбать живого человека?». Получалось, что, в какой-то степени и гуманист. А если разобраться, то ведь половой извращенец, лишивший счастья, пусть в молодые, но уже зрелые годы, возможно, около сотни дам, желающих такового.

Откуда вот такая преступная застенчивость в нём развилась, никто и не ведал. Даже мама с папой. Но вот и получалось, что юный гражданин Абран, очень похожий на Аполлона Бельведерского, высокорослый и физически сильный, есть самая настоящая Абра + кадабра.

Но надо быть справедливым к молодому человеку и объективно заметить, что эта самая «абракадабра» стала его судьбой задолго до его появления на свет. Нет, дело не в генах. Ведь его дед, а потом и отец в этом плане не были безумно скромны и насаживали на свои елдаки всё, что шевелится. Разумеется, тут дело кас