Как умирала Вера

Ольга Гуляева

Хождение по грани – между жизнью и смертью. Именно такое испытание выпало на долю успешной московской телеведущей Веры Званцевой. Все началось с пробуждения в морге, а продолжилось в весьма комфортабельном заточении, которое призвано стать для героини последним пристанищем. При этом она не больна, а её обидчик – вовсе не маньяк. Он – гениальный хирург, примеривший на себя функции Бога, замыслы которого несут в себе нечеловеческую жестокость.

Как умирала Вера

Ольга Гуляева

Жизнь и смерть во мне объявили мне

Жизнь – игра, у тебя нет масти

Смерть к тебе не питает страсти

Жизнь тебя проиграла стуже и смерти ты не нужен

Жизнь и смерть во мне объявили мне

Будешь жить не кидая тени, обладая горячим телом

Обжигая холодным взглядом станешь ядом

Жизнь и смерть во мне объявили мне

Так и будешь идти по краю

Между адом земным и раем

Между теми кто жил, кто снится

Путать лица…

Гр. Кукрыниксы

© Ольга Гуляева, 2018

ISBN 978-5-4490-8809-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Пролог

Бам-с… Резко подняться ей помешало что-то гладкое и холодное сантиметрах в тридцати от ее лба. А мороз-то какой! Она попыталась ощупать себя, но локти также наткнулись на тесные холодные стены. Тем не менее, нескольких скованных движений хватило, чтобы понять, что она обнажена. Какого черта?!

Прежде чем предпринять следующую попытку пошевелиться, она зажмурилась и попыталась восстановить в памяти цепочку последних событий, которые привели ее в столь незавидное положение. Из глубин сознания посыпались яркие вспышки. Дрожащая стрелка спидометра на отметке «сто восемьдесят», расплывающаяся перед глазами горящая красным светом приборная панель, дворники с трудом преодолевающие сопротивление плотного потока воды. И какой-то постоянный источник раздражения справа от нее: «Ты что права купила? Плетешься еле-еле. Мы так до утра будем ехать. Жми на педаль!».

Антон!

Бам-с… И зачем только она снова попыталась поднять голову? Ах, да, чтобы посмотреть, нет ли рядом Антона. Но тут его точно нет. Тут слишком тесно даже для нее одной. И это явно не автомобиль, в котором она находилась в последние секунды своего сознания. Автомобиль разбился! Этого она не помнила, но помнила страшный удар, в момент которого она, по-видимому, и отключилась. В последние секунды она уже совсем ничего не видела, да еще и Антон начал выхватывать у нее руль.

Жаль, если он тоже умер. Она, кажется, успела полюбить его за то недолгое время, которое они были вместе. Она скорбно поджала губы, но тут же распахнула глаза в холодную темноту, едва сдержавшись, чтобы не устроить третий бам-с. Что значит тоже?!

Она, конечно, голая, холодная, замурованная в какой-то металлический ящик, но она живая! Покойники не делают бам-с. Ни при каких обстоятельствах! Выходит, ее похоронили заживо? В памяти моментально всплыли страшилки об исцарапанных изнутри крышках гробов. Неконтролируемая паника начала овладевать ей. Стоп. Не могли же ее похоронить в цинковом гробу и совсем без одежды. Скорее всего это всего лишь морг! Всего лишь морг… Какое облегчение… Это всего лишь значит, что в ее ближайшем окружении в подобных стесненных условиях сейчас ютятся те, кому повезло чуть меньше, чем ей. Они не делают бам-с, они не мерзнут, не испытывают липкого ужаса, не прибегают к собственной иронии, чтобы не свихнуться от пугающего открытия. Пожалуй, напротив, им можно и позавидовать сейчас. А вот ей нужно срочно что-то предпринять, чтобы не пополнить ряды своих соседей. Естественно, они не подавали никаких признаков жизни, естественно. Но она точно знала, что если она в морге, то не одна. Тут должен быть кто-то еще, кто присматривает за ней и ее товарищами по несчастью. Кто-то определенно по несколько раз на дню играет в импровизированные пятнашки с этими холодными ячейками. И единственный способ достучаться до него сейчас это: бам-с… бам-с… бам-с… бам-с… бам-с… бам-с… бам-с… бам-с…

**1

Смерть – такое же естественное явление,

как и рождение, только