Свет упавшей звезды

Елена Геннадьевна Кутузова

Попаданка… Кинолог-дрессировщик Стелла читала о них только в книгах. А теперь сама оказалась в другом мире. Но, против всех канонов, перенеслась туда не одна, а с двумя своими собаками: ротвейлером и лабрадором. Отныне у Стеллы есть цель: выжить в жестоком мире и вернуться обратно. А если не получится, то просто найти покровителей, друзей и обязательно – любовь.

В оформлении обложки использована фотография с https://pixabay.com/ по лицензии CC0.

Квартирке 57 посвящается.

Голова болела так, что первой пришла мысль о гильотине. Открывать глаза и вставать желания не было, но в спину упиралось что-то острое, мешая заснуть снова. А заодно, пробуждая воспоминания.

Парк! Я шла в парк!

Паника заставила глаза широко распахнуться. Вместо деревьев передо мной простиралась степь.

Взрыв боли на миг заставил забыть о незнакомом пейзаже. И помянуть «добрым» словом Витальку, включившего кондиционер на полную мощность. Разумеется, меня просквозило.

Теперь даже думать было тяжело. Мысли ворочались где-то в глубине кипящего мозга, лениво всплывая на поверхность, отчего окружающее вспыхивало ослепительной болью. Но куда сильнее резанула мысль: в парк я шла не одна!

– Дашка! Нютка!

В ответ только какая-то птица просвистела мне сверху. Ужас – холодный, липкий, как пиявка, скрывающаяся в тине, заполз в душу. И я не узнала своего голоса в пронзительном вое:

– Нютка! Дашка! Где вы?

Кашель разодрал горло. Все, на что хватило сил – закрыть глаза, чтобы хоть на миг отгородиться от окружающего. И, преодолевая боль, сообразить – даже не помня себя, я не смогла бы уехать из крупного города в бескрайние степи.

Вывод оказался неутешительным – меня посетил горячечный бред.

В пустоте безумия голова превратилась в огромный барабан. Кровь стучала в висках, и я почти потеряла связь с реальностью. И когда кто-то схватил меня за плечо, я даже закричать не смогла, настолько испугалась.

Передо мной стоял азиат. Казах, узбек, кореец или китаец – я не задумывалась, потрясенная его красотой. Даже не думала, что мужчины такими бывают! И, хотя европейцы мне ближе, я боялась пошевелиться, чтобы не спугнуть чудо. И кто придумал, что «восточные братья» на одно лицо? Этого можно было узнать из тысячи, да что там – из миллиона!

Длинные волосы, сдерживаемые широкой налобной повязкой, привели меня в восторг. Вороным водопадом они стекали по плечам и спине, до самой поясницы. Темные глаза, лишенные второго века, смотрели со спокойным любопытством. Высокий. Хотя мне, с моим «метром в прыжке» любой Голиафом покажется. И осанка… Спину держит, как танцор, причем профессиональный.

Судя по одежде, я не ошиблась. Непонятного кроя наряд, дополненный кожаным панцирем, напоминал иллюстрации к фэнтезийным книжкам. Где-то идет спектакль? Но нет ни камер, ни других артистов.

Второй вариант оказался не столь радужным. Я даже застонала, отчего в висках снова застучали барабаны. Только не ролевик! С их тараканами я точно не уживусь! И придется помахать этой красоте ручкой.

Но, кем бы ни был этот «первый встречный», отпускать его так просто я не собиралась. Слишком много вопросов толкалось в больной голове. И два важнейших я задала сразу:

– Ты моих собак не видел? И где мы?

Темные глаза широко распахнулись. Но их обладатель даже не сделал попытки ответить.

– Ты меня понимаешь? Что это за местность? У меня похоже, амнезия. Ретроградная. Тут помню, а тут – на помню… Что молчишь-то?

Статуя напротив меня ожила и выдала тираду. В потоке непонятных слов не оказалось ни одного знакомого. Да и по стилю речи определить язык не удалось. Не русский, не французский и точно не английский. Хотя от последних двух мне тоже толку мало, лингвистический кретинизм штука неприятная.

Монолог закончился. Собеседник постоял несколько мгновений, и протянул руку. В груди разгорелся огонь – фамильярных прикосновений я не терпела, и попыталась высвободиться. Как бы не так! Пальцы мужчины казались отлитыми из стали, и я заскулила от боли.

Зато в голове прояснилось. Ни актер, ни ролевик н