Радость
Игорь Серёгин
Молодая девушка прилетает в Россию, её ждут три года радости, отчаяния, наслаждения и боли.
Радость
Глава 1
Сегодня я навсегда улетаю из России. Три года радости, отчаяния, наслаждения и боли закончились. Я мечтаю, чтобы самолёт быстрее унёс меня к тёплым побережьям, но грусть по людям, с которыми я познакомилась, никогда не оставит меня.
Я закрываю дверь такси, здание аэропорта штурмуют люди, машина отъезжает, а на её месте уже останавливается другая. Огромные буквы «Санкт-Петербург» высоко, приходится запрокидывать голову, чтобы их рассмотреть. Здесь началось моё путешествие, здесь и закончится. Питер – город бесконечной осени: три четверти года слякоть, а зима и лето умещаются в оставшуюся четверть. Я ненавижу этот город до скрипа на зубах и обожаю до дрожи в кончиках пальцев ног.
Меня никто не провожает. Напутственные речи отзвучали, воспоминания застыли на задворках сознания.
Я помню тот день, когда оставила родину: в маминых глазах, с прожилками тоски и страданий, едва теплится улыбка, мама обняла меня на прощанье.
– Звони так часто, как сможешь – сказала она.
– Да, конечно – я тороплюсь в путешествие, не давая чувствам вырваться наружу.
Мама не выпускает из объятий, а я не люблю приступы нежных эмоций. Сентиментальность и прощания – удел пожилых, в восемнадцать лет жаждешь приключений, а не печали.
Светлые джинсы и яркая футболка, волосы заплетены во множество косичек – я молода и прекрасна, одежда и вещи упакованы в чемодан, радость ждёт за стеклянными дверями аэропорта.
Меня всасывает внутрь, а мама остаётся.
«Когда дочь вернётся, ты не будешь ни в чём нуждаться» – думаю я, моя рука посылает прощальный взмах.
Очередь двигается медленно, кто-то неохотно щёлкает тумблером и чёрный чемодан пропадает в жерле печи, а его владелец опустошает карманы и проходит через ворота, подмигивающие то зелёным, то красным. Чемоданы следуют один за другим и, пропущенные сквозь жерло, выпадают с другой стороны. Иногда очередь застывает на несколько секунд, а потом оживает и люди продолжают движение. Во мне всё обрывается вместе с переключением тумблера. Я жду своей очереди, но мои мысли уже там за воротами с разноцветными глазами. Воображение несёт вперёд, к незнакомым людям и бесконечным возможностям новой страны.
Тумблер снова щёлкает, мой чемодан скользит по ленте, а я прохожу сквозь ворота.
Внутри огромное пространство, заполненное людьми и звуками, высокие потолки, серьёзные охранники на каждом углу, постоянно мигающее табло с номерами рейсов, и люди, очень много людей. Я чувствую, как стучит сердце, гонит кровь по кровеносной системе, нежданно ускоряясь. Я инстинктивно сжимаю ручку чемодана, как единственную статичную вещь в этом круговороте.
Тогда я спешила попасть в самолёт. Стыдно признаться, но всё, что меня волновало – как выглядит снег. Я никогда не видела снега, действительно ли он белый, чистый и холодный?
Первый полёт на самолёте, путешествие в неизвестную страну, новые возможности и счастливая жизнь, а меня волнует какой-то снег.
А сегодня я возвращаюсь, среди пассажиров выделяются мои соплеменники, они отличаются не только цветом кожи, но и взглядом, движениями. Я могу с точностью до месяца определить, сколько человек прожил в России. Чем дольше живёшь здесь, тем печальнее становятся глаза, их будто поглощает осень.
В лабиринте переходов, спешащих людей всё двигается по расписанию и только недавно приехавшие останавливаются в недоумении у поворотов и нарушают привычный ритм. Если бы не тёмный цвет кожи и афро-косички, я бы ничем не отличалась от местных жителей.
Когда я получила возможность работать в России, восторг наполнил меня, воображение рисовало жизнь полную удовольствий, возможностей и главное денег, которых в нашей семье всегда не хватало. Я ничего не знала о России, но предчувствовала, что узнаю много нового.
Маленькое окошко самолёта концентрирует внимание, мир за ним кажется чётче. Миниатюрные дома, зелёное море под нами и тонкая полоска океана кажутся нарисованным или вылепленным из глины. Я борюсь с непреодолимым желанием коснуться рукой этой картины. Океан