Глава первая
Неприступное сочинение
«Как я провёл лето».
Митька старательно вывел прописные буквы и поставил точку. Аккуратная строка на мелованной бумаге выглядела, как стартовая линия марафона школьного сочинения. Словно атлет, который, переминаясь с ноги на ногу, плотнее впивается шипами кроссовок в беговую дорожку, готовый умчаться быстрее ветра, Митька поелозил в кресле, смахнул чернила о промокашку и вновь занёс ручку над листом.
«Сочинение ученика средней школы Мить…»
– Ой!
Фальстарт… Митька с досадой скомкал испорченный лист – кто же подписывается уменьшительным именем? Сочинение должно выглядеть солидно, потому комок полетел в корзину. Спустя час Митька понял, что наполнять мусорную корзинку это не самый лучший способ написать сочинение. Мальчик рассеянно возил ручкой по черновому листику. Солидная шариковая ручка в дорогом футляре с иностранной золотой гравировкой, которую папа торжественно вручил для работы над сочинением, не собиралась делиться секретами мастерства с молодым писателем. Митька почесал ручкой за ухом, постучал по голове, на что голова отозвалась гулким звоном, и даже чуть было не укусил по привычке, вовремя спохватившись, что ручка металлическая. Но ни единой дельной мысли так и не появилось. Мальчик поднял глаза. Картинка над столом запечатлела классика мировой поэзии и литературы, наверное, в такой же момент творческого кризиса. Прославленный поэт жевал перо и, кажется, был ничуть не меньше озадачен, чем его юный последователь.
– Вот-вот-вот! На диване, под одеялом и чтобы перо настоящее! А ещё чай с крыжовенным вареньем. Не, ну так каждый сможет…
Митька изучающе поглядел на кровать. Погода в этот летний полдень не располагала забираться под одеяло, до чаепития было ещё далеко, а варенья дома точно не было – уж чего-чего, а это он знал наверняка. Аккуратно убрав ручку на её изысканную подставку из алого шёлка, Митька обернулся к окну. Через дорогу от дома шелестел изумрудной листвой городской парк. Мальчик выбрался на балкон и прильнул к горячим от солнца перилам. На облупившейся краске лоснились капли вязкой чёрной смолы, приставшие после недавнего ремонта на крыше. Где-то вдалеке ухала музыка, над деревьями ритмично взмывали кабинки аттракционов, а восторженные голоса заходились хохотом и визгом. Митька вздохнул и вернулся в комнату. Живут же где-то счастливые беззаботные люди! Мальчик плюхнулся в кресло и, оттолкнувшись от стола, закрутился, словно на карусели. У него, впрочем, забот тоже не было, кроме злополучного сочинения. И оно отравляло ему каждый день этого жаркого лета. Митька притормозил кресло и вновь окинул взглядом стол. Фирменная бумага, папина авторучка, даже специальный трафарет-подкладка для рукописи, чтобы строки шли ровно… Но вот не пишется, и хоть ты тресни! Митька отпихнул от себя письменные принадлежности.
– Ма, я во двор!..
Качели были излюбленным Митькиным местом, где он предавался фантазиям и размышлениям. Забравшись в пышущее полуденным зноем громадное автомобильное колесо, висящее на толстых железных цепях, Митька болтал ногами и размышлял о тяжёлой писательской доле. Он-то уже вообразил себе, как будет перед классом зачитывать сочинение, аккуратно и важно складывая стопочкой прочитанные листы. Он не будет тараторить, лишь бы поскорее отпустили на место, и не будет нарочно тянуть время. Он будет спокоен до самой последней строчки. Потом он выдержит драматическую паузу, как это обычно показывают в кино, и негромко подведёт итог: «Вот так я и провёл это лето».
Затем подровняет стопку листочков, постучав торцом о стол, сложит их в папочку, завяжет тесёмки и невозмутимо пройдёт за свою парту так, будто всё это для него обыденно и в порядке вещей. А самая красивая девочка в классе будет смотреть на него широкими от восторга и изумления глазами… И вот его мечты о литературном триумфе рушились как карточный домик. Митька тяжело вздохнул. Угораздило же его поспорить с отцом, да ещё когда у того не клеилась работа!
…В тот день папа, погружённый в свои мысли, бродил по дому, то и дело подсаживаясь к любимому рабочему столу у книжных полок, листал какие-то толсты