Кёнигсбергский марципан

Сергей Александрович Колесников

В основу рассказа легли реальные события, произошедшие в одной из немецких организаций, занимающейся помощи пожилым людям. Писательнице из России предлагают написать биографию талантливой и хорошо обеспеченной художницы, детство и юность которой пришлись на время правления нацистского режима в Германии. Интересное и несложное на первый взгляд задание оказывается настоящим испытанием для обоих женщин по мере того, как в процессе работы они узнают всю больше подробностей друг о друге.

Кёнигсбергский марципан

Я знаю, к концу этого рассказы вы будете считать меня слишком мнительной и, возможно, немного психопаткой. Вы назовете меня выдумщицей и фантазеркой, которая всё усложняет и придает значение несущественным вещам. Вы скажете, что я раздуваю из мухи слона. Вы решите, что у меня эскапизм.

Но знаете что? Мне всё равно, что вы скажите! Я пишу этот рассказ не для вас, нет. Он – для меня! Я надеюсь, что так мне удастся разорвать тот порочный круг событий, в котором я оказалась… Ну, или ввести отладочный чит-код в мою карму – как вам больше нравится. В общем, мне надо выговориться.

Впрочем, к чёрту патетику. Представьте себе котлету. Сочную, таящую во рту котлету. Вы наслаждаетесь её ароматом, смакуете ощущения, раскладываете на молекулы вкус. И вдруг вам попадается мелкий камушек. Откуда он взялся, одному Богу известно. В котлетах, которые ели другие, ничего подобного не было. И вот под нажимом челюстей камень крошится в мелкий песок, и всё удовольствие коту под хвост. Мясо отвратительно скрипит на зубах, и единственно ваше желание – поскорее его выплюнуть. Так вот. В моей котлете таким камнем оказалась любопытство.

Глава первая.

–Ты же знаешь, что её семью убили русские? – слова прожигают моё сознание, словно шаровые молнии. – Мать, братьев… Почти всех.

Я с удивлением поднимаю глаза на собеседника и тихо выдыхаю:

–Что?!

–Разве я не говорил тебе? – Марк делает озадаченный вид и разводит руками, как оплошавший фокусник. – Только отец выжил. Его сослали в Сибирь, и он вернулся оттуда беззубым стариком… Мне казалось, ты в курсе!

Он наливает в стакан минеральной воды и о чём-то размышляет.

–Русские солдаты, жаждавшие мести, – наконец сообщает Марк спокойным тоном. – В сорок пятом. Под Кёнигсбергом.

Он подаёт стакан мне, а сам открывает лежащую перед ним брошюру.

–Она описывает эти события в каждом предисловии. И каждый раз настойчиво подчёркивает, что никогда не забывала произошедшее и всё время пыталась осмыслить его в своих работах.

Марк двигает каталог в мою сторону.

–Неужели я не дал тебе его прошлый раз? – печально произносит он. – Впрочем, с какой стати тебя это так волнует?! Прошло столько лет! Разве не всё равно, кто будет заниматься её биографией?

Он широко ухмыляется и наклоняется к моему лицу:

–В конце – концов, за эту работу платят хорошие деньги, а лучше тебя с ней никто не справиться!

–Марк! Ты идиот? – наконец нахожу я силы, чтобы ответить. Ты вообще думаешь своей головой?! Так не честно! Ты должен был рассказать мне это при первой встречи! И ты прекрасно знаешь, что никакого каталога не давал!

Я глотаю воду и думаю, чем бы прихлопнуть улыбку на физиономии этого засранца.

–Вот скажи мне, Марк. Как, по твоему, мы будем смотреть в глаза друг – другу?! Она ведь сразу поймет, что я не немка. А я не смогу скрыть от неё свою национальность, потому что это неправильно! Писать биографию человека – настоящую, живую биографию – это очень большая работа, Марк! Здесь должно быть полное доверие между людьми!

Я перевожу дыхание и понижаю голос.

–Ты только представь, Марк! Её семью убили русские, и она всю жизнь носила эту трагедию в своём сердце! И вдруг в девяносто лет к ней является мадам из России, чтобы вновь ворошить старые раны? Ты знаешь, как люди в таком возрасте воспринимают подобные вещи?!

А я? Обо мне ты подумал? Ты забыл, что я рассказывала тебе про дедушку? Забыл, да? Так я тебе напомню! Его спалили заживо! Его спалили заживо немецкие солдаты! Да, я живу в Германии, и мне нравится эта страна! Мой муж немец. Но мне совершенно не хочется