С какого-то момента стало очевидным, что мы здесь живем в параллельных мирах. Не так, как написано в фантастических книжках, где миры существуют сами по себе, не пересекаясь, а герои романов вдруг непостижимым образом переносятся из одного мира в другой. Нет, мы живем в двух, и это по меньшей мере, реальностях одновременно, буквально как будто раздваиваясь на несколько клонов, словно в описании течения горькой психической болезни шизофрения.
В этих мирах обитатели пользуются одним языком с одинаковой лексикой, но вкладывают в одни и те же слова различный смысл. Что чрезвычайно затрудняет процесс социальной адаптации при переходе из одной реальности в другую. Тем более, что переход происходит с быстротой смены полярности переменного тока, хотя и без свойственной электричеству периодичности, что еще больше запутывает мысли.
А может, так оно и есть: политика – это управляемая шизофрения? А настоящая реальность – это явление вредное и противное интересам управления человеками?
На заборе сидел дятел.
Досиделся – спятил.
Ю. Камягин
О том, что человек каждый день наблюдает события, которые могут выглядеть совсем не такими, какими он их наблюдал, о бутафории и ряженых, о финансово-православном героизме, а также об академической премудрости и чудных идеях некоторых наших соотечественников.
Это понимание складывалось постепенно. Так из капель складывается дождь, а из предвыборных обещаний – гиперинфляция. Собралось все в единую картинку сравнительно недавно. А именно после того, как по ящику показали одетых в полевую генеральскую форму председателей областных исполкомов. Вид этих нелепых ряженых в хаки настолько не сочетался с объявленной по эфиру их миссией полководцев, несокрушимых защитников народа, что существование двух реальностей сделалось очевидным.
Всё. Наконец-то. Больше не надо ломать голову над вопросом о том, почему у нас в стране, к примеру, есть рост цен, девальвация рубля, обесценивание денежных вкладов – а кризиса, согласно заявлению нашего руководителя, нет. Или, допустим, лишенные свободы кандидаты в президенты есть – а нарушения избирательных прав нет ни одного. Или наоборот, негосударственных СМИ нет (хорошо, хорошо, имеется чуть-чуть) – а свобода слова есть. Или даже так: богатеи, их виллы и джипы, казино и бриллианты, нищие пенсионеры, их фазенды в шесть соток и ручные тележки, учителя и врачи с их рабскими ставками зарплаты, зарвавшиеся от безнаказанности чиновники – почему все это называется правовое социальное государство? Коль скоро в разных реальностях понятия только зовутся одинаковыми звуками, а содержание их не совпадает, то и причинно-следственная связь между явлениями складывается по-другому. В одном мире доктор экономики Семён Шапиро предстает непобедимым бесстрашным богатырём-полководцем и ему присваивается звание генерала, а стихоплёт Володя Некляев или филолог-пушкинист Саша Федута оборачиваются коварными и обученными, опытными и безжалостными вражескими диверсантами, такими революционными карбонариями, «барбудос», которые сражаются против действующей государственной власти. В другом же мире они все вместе – сугубо мирный контингент снятых с воинского учета граждан, как, собственно, и было некоторое время назад. Не нужно удивляться. Просто в разных реальностях иные подходы к комплектованию армии и диверсионных подразделений. Два мира – два Шапиро. Но вот после привлечения Володи и Саши к уголовной ответственности оба гуманитария стали действительно гораздо больше похожими на суровых бойцов, особенно Володя. Значит, кому-то так было нужно. Интересно, каким бы стал при таких обстоятельствах Семён? Раз так, то и внутреннее устройство воинской службы в параллельной реальности организовано иначе. В одном из миров у главнокомандующего армией нет формы одежды установленного образца. Военные парады он принимает в безупречном бутафорском костюме и головном уборе от кутюр в стиле милитари на пару с малышом ясельного возраста, одетым, в свою очередь, в детский мундирчик для новогоднего карнавала. Это младший сын главнокомандующего. Как знать, может быть в ихнем мире на врагов это действует устраша