Я другая

Андрей Кузечкин

Старшеклассница по прозвищу Элен – из тех, кого называют «трудными подростками». Она ненавидит окружающих, не может и не хочет найти общий язык со сверстниками и учителями, объясняя это так: «Я другая». Однажды под влиянием сводной сестры Элен становится преступницей, занявшись шантажом…

Андрей Кузечкин

Я другая

© Кузечкин А., 2018

© Финашина К., комиксы, 2018

© Оформление.

* * *

Пролог

– Лена, познакомься, это твоя новая сестричка.

Элен еле сдержалась, чтобы не ответить, как в старом анекдоте: «Не такая уж она и новая…» Хмуро смотрела она на эту пятнадцатилетнюю блондиночку, избегавшую прямых взглядов и смущенно улыбавшуюся.

– Ее зовут Юля, – сообщила нарядная и счастливая в предвкушении скорой свадьбы мама. – Она будет жить в комнате Оксаны.

Оксана! При одном упоминании этого имени Элен стиснула зубы. Сколько лет она ненавидела свою старшую сестру и как рада была, когда Оксана наконец вышла замуж и свалила из дома! Счастье оказалось недолгим: сестра, которая жила теперь на всем готовом (спасибо муженьку), исполнила давнюю мечту и устроилась работать учительницей английского языка в элитную гимназию – ту самую, где училась Элен. Теперь вот приходится наблюдать ежедневно, как все мальчишки пялятся вслед Оксане, жадно пожирая взглядом ее длинные ноги, а потом спрашивают: «Ленок, а правда, что она тебе родная сестра?» Родная, родная, не сомневайтесь! Элен у себя в «Твиттере» даже завела рубрику: «1000 способов истребить РОДНУЮ сестру». За раз писала по три-четыре новых метода, например:

• Обездвижить и кормить, пока не лопнет.

• Обмазать клеем и обсыпать пшеном, чтобы куры заклевали насмерть.

• Пропитать мышьяком обои в ее комнате – пусть дышит испарениями.

• Натравить голодного медведя.

А иногда вместе с этими способами помещала и фотку с иллюстрацией, если находила в Интернете что-нибудь похожее.

Редкие фолловеры писали Элен: «Ты маньячка». Ну да, а кто спорит?

В четыре годика у Элен начался «жестокий период», как называла его мама. Девочка старательно выковыривала глаза куклам, сжигала плюшевых медведей, протыкала иглами фотографии знаменитых актрис в журналах. Мама очень боялась, что Элен однажды перейдет на живых зверушек или, чего доброго, на сверстников, но дочурка оказалась не настолько сумасшедшей: к семи годам она переключилась на компьютерные игры. Разумеется, жестокие. С кишками наружу и ожившими мертвецами. А еще она дралась с мальчишками. Первой никогда не начинала, но если ее задевали – била со всей силы по болевым точкам, и не только в пах, но и в глаза, коленные чашечки, живот. Одному мальчишке, который попытался как-то стащить с нее топик, тринадцатилетняя Элен чуть не разбила кадык. Паренек легко отделался – всего лишь не мог разговаривать несколько дней.

Маму, вечно кудахтающую толстуху, Элен слегка презирала, в том числе и за любвеобильность и уверенность в собственной неотразимости. Хотя многие от нее и впрямь без ума. Вот, нового мужа в дом притащила, а с ним – новую «сестру». Придется как-то с этим жить.

Мама вышла из комнаты, оставив свежеиспеченных сестер наедине.

– Значит, так, Юленька, – очень нелюбезным тоном произнесла Элен, решив говорить начистоту. – Запомни правила: компьютер в большой комнате – мой, его можешь трогать, только когда меня нет дома, и не смей лезть в мою папку, она так и называется: «Элен». Узнаю, что ты там копалась, – убью.

Элен вспомнила, что папка запаролена, запнулась на секунду, но тут же продолжила:

– Если захочешь слушать какую-то свою музыку – слушай в наушниках. Друзей и подружек в дом водить только с моего разрешения. Это пока все, если еще что-то вспомню – скажу. Ясно?

Бедная Юля испуганно кивнула.

На том и кончился разговор.

К чести Элен, она никогда не лазила в комнату к Юле без приглашения и не копалась в ее вещах. Чего о самой Юле не скажешь.

Как-то раз Элен застукала ее у себя – в тот момент, когда та листала толстую тетрадь. Особую тетрадь – не в клеточку и не в линейку. Просто белые листы, ждущие, когда к ним прикосне