Я – один с моим огромным пустым страхом и тоской. И со своими мыслями. В этой комнате нет никого, кроме меня, и ничего, кроме моих мыслей и моих страхов. Я могу думать здесь о самых диких вещах, могу плясать, плеваться, гримасничать, ругаться, выть – никто не узнает об этом, и никто не услышит меня. Мысль, что я абсолютно один, сводит меня с ума. Это как роды. Все обрезано. Все отделено, вымыто, зачищено; одиночество и нагота. Благословение и агония. Масса пустого времени. Каждая секунда наваливается на вас, как гора. Вы тонете в ней. Пустыни, моря, озера, океаны. Время бьет, как топор мясника. Ничто. Мир. Я и не-я. Умахарумума. У всего должно быть имя. Все надо выучить, попробовать, пережить.

    Генри Миллер. «Тропик Рака»

Глава 1

Серость осеннего утра наблюдает за тобой в щель плотных штор. Шум дождя нагоняет тоску. Ты лежишь, уставившись в потолок, там транспортные огоньки пляшут свой танец. Вой ветра заставляет задуматься о том, что в цеху холодно, нужно одеться теплей. Ты не спишь уже минут двадцать, но только пению будильника удаётся поднять тебя с постели. Плетёшься на кухню, ставишь чайник; туалет, ванная, кофе и сигареты окончательно скидывают одеяло сна. Сорок минут на сборы, в руках сумка, зонт, ключи – и бегом до машины. Сорок минут до Кировского завода, холодный офис, чайник, ежедневник. Так, что сегодня по плану? Около трёх лет ты живёшь строго по плану, кто бы мог подумать, они все в тебя не верили, а теперь очередь из родственников, друзей, знакомых, всяких прихлебателей и льстецов. Да, дел полно:

1. Сусликов (взять образцы, узнать количество красок, прайс-лист, есть ли оборудование).

2. Переговоры с Татьяной в 11:20.

3. Переговоры с музеем шоколада в 12:40.

4. Позвонить Диме, узнать про тигель.

5. Найти дизайнера по клише.

6. Составить договор на гофру.

7. Чистые лапки – склейка.

8. Офсетная бумага, 1 краска, маленьких – 30 000 шт., больших – 70 000 шт. (д/Макс).

9. Собеседование – секретарь – Светлана 23 года, печатник на Мамаёр – Руслан 45 лет.

Оценив план, можно приступать к действиям. Налив в кружку растворимого кофе, устроившись в кресле, набираешь номер. Гудки:

– Здравствуйте. Компания «Вип-Стиль», Наталья, – приятный молодой женский голос.

– Здравствуйте! Анастасия Александровна беспокоит, «Престиж». Андрей Борисович у себя?

– Да.

– Соедините!

– Минутку, – музыка в трубке, – соединяю.

– Да! – мужской голос.

– Здравствуйте, Андрей Борисович.

– Насть, давай без формальностей. Привет! Как ты?

– Хорошо, – качаешь головой, убеждая себя, что на самом деле всё у тебя хорошо.

– Ты что-то хотела?

«Боже, если бы ты знал, чего именно я ХОТЕЛА, как я по тебе скучаю, как для меня важно слышать твой голос, скольких усилий мне стоит не ходить за тобой как собака».

– Да! Хотела, – строго, – вы тут напортачили мне.

– Приезжай, разберёмся. А где косяк-то?!

– Ну, в общем, опечатка в слове «Издательство», пришлю макет. Дальше по списку: шелкуха на ленте расплылась, петуха не видно, лента порезана криво. Коробка выполнена с нарушением, крышка на два миллиметра больше, тем самым неровно закрывается.

– Так, так, стоп! Это что такое, там всё нормально!

– А мне не надо нормально, мне надо идеально!

– Настён, Настён, стоп! Погоди! Если и есть недочётки, то больше формальные, чем реальные, ты, мать, придираешься.

– В общем, так! По договору имеются сроки выполнения обязательств и односторонний отказ от договора в случае несоблюдения сроков выполнения работ, а также брака, что входит в стоимость уже выполненных работ, то есть – за свой счёт. И, Андрей Борисович, я думаю, что впредь работать с вами не представится больше возможности, так как из-за несоблюдения сроков поставки, по вашей вине, наша фирма несёт убытки. Переделывайте! Срок – пятнадцать дней!

– Да ладно! Ты с ума сошла! Там ручная работа, минимум два месяца… И что это за договорённости такие, какие убытки?!

– Андрей Борисович, во-первых, не «ты», а «вы», а во-вторых, не сдадите в срок, закапает неустойка.

– Ну ты даёшь! Не ожидал! После всего, что… – в трубке послышались гудки.

– Алло?..

И не нужно ослепнуть, чтоб в чистом свет