Сотрапезники
Юрий Вячеславович Кудряшов
Скрипичный мастер, всю жизнь коллекционировавший вино, узнаёт, что скоро умрёт от рака, и созывает своих близких на прощальный ужин, где неожиданно предлагает выпить всю свою коллекцию. «Застольный рассказ в трёх тостах» насыщен цитатами, намёками, аллюзиями, главная из которых – «Тайная вечеря» Леонардо.
Алексею Чернову
ПРИГЛАШЕНИЕ
Парадоксальный случай соответствия фамилии роду деятельности. Парадоксальный потому, что фамилия эта досталась нашему герою даже не от родного отца, а от отчима, который был плотником и не имел ни малейшего отношения к искусству. Впрочем, и он тоже, заменив маленькому Жене отца, которого тот никогда не видел, оказал немалое влияние на выбор его профессии.
Евгений Фёдорович Смычков начинал как скрипач. И довольно успешно. Закончил Московскую консерваторию в далёком 1970 году в классе самого Ойстраха. Взял первую премию на Пятом Конкурсе Чайковского, где его великий учитель в последний раз незадолго до смерти сидел во главе жюри. Будучи одним из самых многообещающих молодых советских музыкантов, Евгений Фёдорович успел даже несколько раз съездить на гастроли за рубеж в те нелёгкие времена, когда это право давалось лишь избранным.
Однако его столь стремительную поначалу карьеру вмиг пресекла трагическая случайность. Летом 1979 года Евгений Фёдорович отдыхал в Крыму. Пытаясь забраться на одну из вершин Кара-Дага, он неудачно упал и получил сложный перелом кисти левой руки. Пережив несколько операций и почти на год выпав из концертной жизни, он всё же пытался после окончательного излечения снова вернуться в профессию. Он даже смог частично восстановить форму, но о былой беглости пальцев уже не могло быть и речи, а значит на сольной карьере был раз и навсегда поставлен крест.
Но то, что тогда, разумеется, казалось ему величайшей трагедией, так что он едва ли не помышлял о самоубийстве – теперь, на старости лет, представлялось ему лишь знамением свыше, которое указало ему истинное его призвание. И тут-то как раз сказалось вышеупомянутое влияние отчима. Евгений Фёдорович по-настоящему нашёл себя в деле изготовления и починки скрипок. На этом поприще наш герой прославился на весь Советский союз не только безукоризненным качеством своей работы, но и небывалой в наш век бескорыстностью. Он спас множество известных ныне музыкантов, чей талант мог так никогда и не раскрыться из-за того лишь, что у них не было средств на приобретение собственного достаточно хорошего инструмента. Евгений Фёдорович был в своём деле настоящим перфекционистом, не жалея средств на самый высококачественный материал, который иной раз неведомыми путями умудрялся заказывать из-за границы. При этом брал он за свою работу столько, что едва лишь окупалась стоимость сырья – сама же работа, при всей её ювелирной тонкости, оставалась почти бесплатной.
В наши дни многие выдающиеся скрипачи по всему миру играют на инструментах, которые сделал Смычков. Будучи изначально проданы им за смешные деньги, они затем перепродаются за баснословные суммы, которые продолжают и продолжают расти, ибо инструменты с годами становятся только лучше. Евгений Фёдорович никогда не торопился и не стремился придать своей работе характер заводского конвейера, как поступают многие нынешние скрипичные мастера. Он тратил порою несколько лет на один инструмент. Работа его особенно ценилась тем, что он, едва ли не единственный в мире, использовал старинные технологии – делал скрипки так, как делал их Страдивари. Использовал десятилетиями высушенное дерево, не жалел средств на уникальные лаки из натуральных материалов, которые было почти невозможно достать. Но главное – делал всё своими руками и на глаз, не прибегая к помощи станков и трафаретов. Каждый его инструмент, предназначенный для исполнения шедевров искусства, сам мог считаться шедевром. В каждый из них он вкладывал душу, и каждый был чем-то уникален, так что профессиональные музыканты узнают его скрипки по характеру звучания, не глядя на подпись.
В обычной московской квартире, где жил Смычков, было слишком мало места для его работы. Тем более после женитьбы и