Чистые истоки

(От автора)

Первым поэтическим сборником, с которым я познакомился и душой породнился в детстве, была книга стихов Никитина. Это старое, без обложки и обветшавшее от времени, дореволюционное издание я храню и поныне. На некоторых его широких «слепых» страницах запечатлены автографы моего детства. Рука пятилетнего ребёнка оставила на них рисунки воображаемых цветков и написанную по памяти любимую песенку про кукушку: «У леса на опушке высоко на суку с утра поёт кукушка: «Ку-ку! Ку-ку!». Вначале никитинские стихи читала мне бабушка Матрёна Прокофьевна Алешина. Позже, освоив навыки чтения, я уже сам постепенно приобщался к знакомству с интересным творчеством. Буквы «ять» (?) и «ер» (Ъ) нисколько мне в этом не мешали.

Поэт казался человеком своим. Ранние годы моей жизни проходили в богатом природой приднепровском селе Большая Знаменка. Поэтому красоты земли и мужицкий быт, воспетые Иваном Саввичем Никитиным, мне были очень близки. Живописные сады, степи, Днепр с его притоками, озёрца, луга, плавни представлялись мне земным раем. Мелодичная и простая поэзия добавляла детскому воображению красок, и, как следствие, в течение всей жизни моё видение и чувствование природы воспринимается через призму той ранней души, непосредственной и глубокой.

В пять лет я сочинил первое стихотворение. Родилось оно как-то невзначай и посвящалось моей покладистой, мягкой и пушистой подружке – кошке Мурке.

Потом появились другие стихи. Я их записывал в книжечку, сделанную из тетрадных листков, и приклеивал по теме картинки. Моя мама, Нила Петровна, как-то отнесла её своему коллеге – школьному учителю и поэту, бывшему фронтовику А. П. Зетченко. Александр Панфилович записал меня в литературный кружок «Юный литератор». Он руководил им более 25 лет. Мой учитель стал мне старшим другом и первым помощником в творчестве.

Стихи мои начали появляться на страницах школьных стенгазет и журналов, затем – в районке «Знамя труда». Я стал участником литобъединения «Золотая осень» при редакции, куда входили А. Зетченко, В. Шислер, В. Ярофеев, В. Ягупова, П. Тяжлова и другие любители поэзии.. Завязалась переписка с литконсультантами московского журнала «Пионер». Много читал из Есенина, Кольцова, Пастернака. Даже Маяковского осилил, хоть и с трудом.

Я чувствовал поддержку своего творчества везде: в семье и в школе, в кругу друзей и среди сельчан. А позже, уже учась на филфаке Запорожского пединститута, – и в литстудии «Днiпрельстан», которой руководил украинский поэт В. И. Омельченко. Затем – в Венгрии среди однополчан. Там печатался в газете Южной группы войск.

Если бы я спустя годы и не обратился вновь к творчеству, то всё равно бы остался благодарен судьбе за его чистые истоки и прекрасных людей, стоявших у них.

    Василий Федорченко

1. Молитва

Храни, Господь, друзей добросердечных,

Вдохни здоровье в каждого из них.

Храни врагов беспутных и бесчестных —

Учителей поверженных моих.

Храни. Господь, заблудших ненароком.

Да будет жизнь их в будущем чиста.

Храни любимых – близких и далёких.

Пусть здравствуют их ум и красота.

Храни. Господь, весёлоглазых внуков,

Дочь милую и стройных сыновей.

Храни сирот от голода и муки,

Отечества отверженных детей.

Храни, Господь, от сильных мира слабых.

Дай путнику озябшему огня.

Храни тщеславных, скромных и лукавых

И не забудь про грешного меня.

2. К Богу

Заклинаю, дай мне, Боже,

Здесь, в пути, в краю любом

Каждый день одно и то же:

Хлеб, и воду, и Любовь.

То святое, без чего я

В горстку пыли обернусь;

От чего я в голубое

Небо птицей поднимусь,

Где стихами ещё долго

Буду жизнь я прославлять.

И моей дорогой к Богу

Увлечётся стар и млад.

И посадим сад в пустыне,

И взрастим его любя.

Боже праведный, отныне

Дай всем-всем в душе тебя!

3. К жизни

Не желай мне, жизнь моя,

Рая, ради бога,

А желай себе меня

Полюбить надолго.

Чтоб ты щедрою была

На покой и силу,

Чтоб во все мои дела

Ты себя вложила.

Чтобы я на облака

Не смотрел устало,

Чтоб ты меня пока

В рай не отпускала.

Одари меня судьбой

Быть всегда