Война и Магия. Том 1

Сергей Валерьевич Теплов

В мире, где правит магия и сила, волшебники обладают безграничной властью. Никто не мог контролировать чародеев до тех пор, пока к власти не пришел Дарлок. Будучи честолюбивым и всемогущим чародеем, он решил подчинить своей воле весь мир. Никто не мог противостоять Дарлоку, но однажды исполнилось древнее пророчество, которое все изменило…

Пролог

Поединок.

– В атаку! – Прозвучал громогласный командный голос.

Спустя секунду тысячи солдат, закованные в блестящие доспехи поверх которых струился алый плащ, ворвались в осажденный город, через пробитые ворота.

– Бегом, бегом! – Подгонял солдат, старый капитан.

Осада продолжалась долгие месяцы, волшебники, не смотря на свое меньшинство, упорно не желали сдавать город – Эривенгард, который являлся символом их власти и могущества. Однако даже чародеи, способные одним лишь взглядом убить человека, не способны вечно сдерживать сотни тысяч имперских солдат.

– Куда собрался, щенок? Хочешь пойти под трибунал?! – Заорал тот же имперский командир, хватая удирающего новобранца.

Испуганный взгляд едва возмужавшего мальчика застыл на том, чего капитан видеть не мог. Секунду спустя огненный шар ударил капитана в спину, окутывая его пламенем и сбивая с ног.

Это был один из волшебников, что гордо творил разрушающие заклинания со стены осажденного города. Его внешний вид был типичным для волшебников: длинная яркая мантия до земли, широкие рукава, глубокий капюшон, посох, и множество узоров вышитых на одежде безошибочно говорили о том, что это мастер волшебник.

Лишь один этот чародей убил сотни имперских солдат и тормозил наступление. Его защитные чары не позволяли причинить даже малейшего вреда волшебнику. Копья летели мимо, а стрелы разрушались на подлете. Это вызывало панику в рядах захватчиков. Чародей чувствовал себя бессмертным, поливая имперских солдат магическим огнем и разрывающими заклинаниями.

Но как свойственно гордыни и самоуверенности, чародей слишком увлекся уничтожением обычных солдат и не заметил, как его магические щиты обезвредил вражеский чародей, что незамедлительно воспользовался ситуацией и одним мощным заклинанием пробил грудную клетку волшебника на стене.

Труп волшебника упал на землю с глухим хлопком, воодушевляя захватчиков и придавая им сил. Тысячи солдат беспрепятственно врывались в город, не сдерживаемые нормами морали и чести.

Солдаты, закованные в превосходные доспехи, вооруженные лучшим оружием, побывавшие в десятках боях – убивали, крушили, насиловали и грабили.

Оставшиеся волшебники и горстка стражников осознали, что сопротивление бесполезно – защитников было слишком мало.

Сотни солдат складывали оружие и шли в добровольное пленение, некоторые пытались спрятаться, еще немногие пытались выбраться из осажденного города, но все четно. Царил неописуемый хаос, у защитников Эривенгарда не было организованности, их боевой дух был подавлен, сражение было проиграно.

Лишь немногие волшебники, невзирая на отчаянное положение, рисковали собственными жизнями, что бы спасти всех жителей волшебного города.

Чародеи создавали порталы из города прямо в леса, болотистые местности, в любое место, где было безопасно.

Выжившие чародеи, которые не могли телепортироваться, отступали в цитадель волшебников, ведя за собой уцелевших горожан, надеясь отыскать спасительный портал.

Не стал спасаться только один маг, только один волшебник искал императора Дарлока, вызывая его на поединок.

Этот одинокий человек шел неспешным шагом в полном одиночестве, и все кто наблюдал с высоких зданий, провожали фигуру в белом печальным взором.

Именно на одной из крыш многочисленных зданий, стоял Дагмон, ближайший друг Гроста, на руках у него был младенец.

Старик поклялся своему другу, во что бы то ни стало, не вмешиваться в сражение, пытаясь спасти его. Дагмон поклялся спасти и воспитать его малыша, как родного сына. И он сдержит слово данное ему. Ведь у младенца оставался только он.

Дагмон даже не был удивлен увидев Гроста, ступавшего на встречу своей смерти. Тоска и печаль обрушились на волшебника одиноко стоящего на крыши храма, и с