Последняя цитадель

Maria Kowalsky

Когда апокалипсис открывает новую грань каждого человека, заставляя выбирать между собственным спасением и общим благом, каждый решает сам, по какому пути идти. Но никто не может предугадать, чем это закончится.

Майор Дерек Пэйн никогда не заблуждался относительно полярности этого сумасшедшего мира, точно зная, что там, где свет, там обязательно будет и тьма. И чем ярче свет, тем плотнее тень.

Этот принцип был едва ли не единственным, в который он безусловно верил, принимая, как аксиому.

А иначе как объяснить то, что случилось неделей раньше, перевернув всю жизнь и навсегда изменив ее для тысяч человек? То, что стало началом конца, не давая ни проблеска надежды, забирая душу, словно какой-то Молох.

«Жернова Ваала», мрачно пошутил капрал Вайс, когда они собирались на вылазку в город, обвешиваясь всем найденным в разграбленном уже полицейском участке оружием.

Вайс не вернулся из этой схватки. Как и практически весь отряд, ушедший вместе с ним.

Они навсегда остались лежать на темных улицах Аркадии, смотря в ночное небо широко распахнутыми пустыми глазами, со скрюченными в агонии пальцами, разинутыми ртами. И почти все – с чудовищными ранами, оторванными конечностями, в лужах собственной крови…

«Только тела. Тварям, беспощадно вырезающим людей, не дано получить их души».

Аркадия слишком долго была на свету. Теперь ее накрыла тень, и это был однозначный приговор.

Все девяносто тысяч жителей должны были умереть.

А затем воскреснуть.

И снова умереть, если на то будет воля Господня.

Пэйн не относил себя к адептам какой бы то ни было религии, предпочитая осторожный агностицизм: пусть Бог существует, если он не мешает, и если вера в него хоть как-то помогает человеку.

Однако прошедшая неделя заставила его поменять свое мнение. Слишком много тьмы выплеснулось на улицы Аркадии, слишком много людей погибло в муках, с именем Бога на устах – а он ничего не сделал, чтобы спасти их.

За это Пэйн начал презирать его.

Прошедшая неделя вообще изменила многое в самих людях, обнажая далеко не самые приятные их стороны. Обстоятельства словно приподнимали для многих шлагбаум, за которым толпились самые низменные инстинкты, позволяя убивать, грабить, насиловать, предавать – если это могло помочь.

«Не помогает. Эти методы никогда не помогают».

Небольшой оазис, в котором собрались выжившие, стоял на грани анархии и хаоса, раздираемый эгоистичными побуждениями, и только сильный духом человек мог навести порядок и повести всех за собой.

Пэйн как раз был таким человеком. И кое-кто вполголоса говорил, что Аркадии повезло заполучить в свои временные жители этого солдата.

Кое-кто говорил так. Но другие роптали, не желая подчиняться кому-либо, как будто не понимая, что только вместе они могут надеяться на спасение.

Если, конечно, Аркадия выпустит их из объятий ночи.

В 2014 году отряд под командованием Пэйна участвовал в секретной операции в Вальверде, Центральная Америка. Цель была предельно четкой: провести зачистку небольшой деревни, в которой базировался один из местных наркобаронов, и выдать резню за дело рук оппозиции самого наркобарона.

Узнав, что им предписано попросту расстрелять ни в чем не повинных жителей деревни, Пэйн наотрез отказался выполнять приказ. Его поддержал почти весь отряд. Только пятеро солдат решительно приступили к зачистке, и тогда Пэйн приказал убрать их.

Стрелять в своих оказалось тяжело. Еще тяжелее – сознавать, что у людей, сражавшихся с тобой плечом к плечу, часто такие же стойкие идеалы и принципы, как у тебя, и за них они готовы умереть.

Но когда на кону жизни невинных, майор Пэйн четко знал, в чем заключается его главный долг. И о том, какую цену ему придется заплатить за свой выбор, он тоже был осведомлен.

Как потом выяснилось, полковник Бланчард, командовавший операцией «Устрашение», действительно имел долгий разговор с сержантом Майерсом, чувствуя в нем родственную душу, и тогда же сержант получил четкий и недвусмысленный приказ разобраться с любым, кто посмеет ослушаться и пустить операцию ко всем чертям.

Политика полковника гласила: «Если общая цель – во