Седого графа сын побочный

Эдуард Вениаминович Лимонов

На этот раз возмутитель спокойствия Эдуард Лимонов задался целью не потрясти небеса, переустроить мироздание, открыть тайны Вселенной или переиграть Аполлона на флейте – он решил разобраться в собственной родословной. Сменив митингующую площадь на пыльный архив, автор производит подробнейшие изыскания: откуда явился на свет подросток Савенко и где та земля, по которой тоскуют его корни?

Как и все, что делает Лимонов, – увлекательно, неожиданно, яростно.

Эдуард Лимонов

Седого графа сын побочный: биографический роман

Роман печатается в авторской редакции

www. limbuspress.ru

© ООО «Издательство К. Тублина», 2017

© А. Веселов, оформление, 2017

Выражаю признательность Антону Климову, Алексею Волынцу и Даниле Дубшину за участие в изнурительном труде раскопок густо заваленного временем прошлого моей семьи, совместно мы достали из-под слоя времени поразительных людей и поразительные судьбы.

Один я бы не справился с такой работой. Благодарю.

Я? Начав в августовский день 2015 года с посещения здания ЗАГСа в городе Боброве, где родился мой отец, я и сегодня пребываю в процессе работы, многое найдено, многое, возможно, уже никогда не будет найдено.

Белых пятен много.

Многое оказалось неожиданным, так, несомненная связь с известным семейством военной аристократии оказалась для меня совсем неожиданной.

Хотя некоторые черты характера и привычек моего отца позволяли мне, его сыну, подозревать, что в его венах течёт не совсем обычная кровь, всё же неожиданно оказалось – да, барская.

И я, предположительно всего лишь правнук Ивана Александровича, не раз чувствовал в моей жизни моё, как оказалось, непростое происхождение.

Чётко помню утро Пасхи в Саратовском централе, когда бывалый морщинистый зэк спросил меня, склонив лицо к «кормушке»: – Барин, булочки будете?!

– Какой я тебе барин! – возразил я.

– А кто же ты? – зэк внимательно вгляделся в меня через дыру кормушки. – Ты и есть барин. А булочки очень хороши. Сами печём, барин…

Правда, на белогвардейцев я не рассчитывал.

На героическую Наталью Ивановну, погибшую от красноармейской пули в живот в 1920-м, фрейлину Её Императорского Величества, не рассчитывал. Я ведь всю жизнь прожил «красным».

Ну, как есть, так есть.

Доказательств у меня и много, и не хватает.

У меня нет личной книжки № 4 моего деда, выданной ему Бобровским военкоматом 28 марта 1923 года, на данные которой ссылался мой дед, там, возможно, содержатся имена его подлинных отца и матери.

А может и не содержатся, и там я нашел бы всё того же Ивана Прокофьева сына Савенко и Варвару Петрову Савенко.

Опять-таки, я искал родителей моего незаконнорождённого деда и нашёл их, пусть доказательств и не густо, удивительное сходство отца моего и Ивана Александровича и еще более удивительное сходство деда моего и Владимира Александровича – его, получается, дяди – главное доказательство.

Потом, доказательством служат места действия: слобода Масловка и Бобровская слобода.

И откуда у моего деда образование, позволившее ему стать в 17 лет конторщиком имения Масловка, а в 25 – волостным писарем? После 1917 года дед скрыл всё – и происхождение, и образование, и безжалостно вырезал себя из групповых фотографий 53-го Донского казачьего полка. На фотографиях, видимо, он изображен с Николаем Ивановичем, его братом по отцу, впоследствии видным белогвардейским генералом.

Образование «низшее», писал потом дед в анкетах, а красные чиновники с отменным юмором писали в соседней графе, что это образование «не подтверждено документами».

Да… Вот тебе, бабушка, и Юрьев день… Вот тебе, на тебе загадочный дедушка, Эдуард…

В процессе поиска настоящих родителей моего незаконнорождённого деда мы нашли, я нашёл нашу, мою Россию, страну жесткую, грубую, романтическую и страстную…

О структуре книги.

В книге я цитирую множество документов, справок, в главе «Звегинцовы» инкорпорированы куски подлинных воспоминаний моих белогвардейских родственников. Текст об Александре Ивановиче Звегинцове (это там, где о розе и его разведывательном путешествии в Корею) полностью позаимствован мною из