Записки ящикового еврея. Книга вторая: Ленинград. Физмех политехнического
Олег Рогозовский
Олег Рогозовский – научный работник, тридцать лет прослуживший в почтовом ящике – научно-исследовательском институте советской оборонки. После развала Союза успел поработать и в западных университетах.
Родился в 1939 году в Ленинграде, в конце 1941 года был вывезен в эвакуацию на север Вологодской области. Школу окончил в Киеве. После ленинградского вуза «устроился» в Киеве на работу в ящик. Желание объяснить, как и почему это случилось, привело к рассказу о родителях, дедах и прадедах, родных и друзьях с позиции русско-еврейской дуальности.
Во второй книге трилогии – „Ленинград. Физмех Политехнического“ повествуется о годах учебы, однокашниках и преподавателях, впечатлениях о культурной жизни Ленинграда, туристских походах и геологических экспедициях во время каникул. Рассказывается и об истории физмеха и связанного с ним ленинградского Физтеха, о выдающихся физиках и механиках, стоявших у истоков советской физики и инженерно-физического образования – Иоффе, Крылове, Капице, Ландау, Лурье и других.
Олег Рогозовский
Записки ящикового еврея. Книга вторая. Ленинград. Физмех Политехнического
© Олег Рогозовский, 2017
© ООО «Супер Издательство», 2017
* * *
С благодарностью моим институтским друзьям: Диме Емцову, Тане Неусыпиной, Гале Долгинцевой (Уфлянд), Валере Коссу, Володе Синельникову; с чувством глубокой признательности преподавателям физмеха: И.Б. Баргеру, А.А. Первозванскому, В.А. Пальмову, Р.А. Полуэктову, А.И. Лурье и другим; с благодарностью и любовью моим родителям, без поддержки которых вряд ли бы я закончил физмех вовремя; жене Нине, без которой эта книга могла бы и не появиться, Вадику Гомону за замечания и дискуссии.
Вместо предисловия
Жизнь тратили в волшбе и ворожбе,
Срывались в бездны, в дебри залезали,
Пиши, приятель, только о себе
Все остальное до тебя сказали.
Дм. Быков
За исключением цифр, нет ничего более обманчивого, чем факты.
Сидней Смит
После выхода книги первой[1 - Олег Рогозовский. Записки ящикового еврея. Книга первая: Из Ленинграда до Ленинграда, Edita Gelsen, Bochum, 2013 [Рог].] пришлось убедиться в правоте Оруэлла, написавшего, что не бояться опровержений можно только в двух случаях: когда рассказываешь сны или повторяешь то, что говорит попугай.
Если в первой книге речь шла о моем детстве, отрочестве и юности, о предках и родителях, а также о школьных друзьях и товарищах, то в этой книге речь пойдет о годах учебы на физмехе Ленинградского Политехнического института.
Кроме обычного описания студенческой жизни и ленинградского окружения, хотелось рассказать о тех, кто учил нас и наших преподавателей, о создателях факультета, а они были выдающимися личностями. Имею ли я право рассказывать о них, если не жил в то непростое время, слышал только некоторых из них с кафедры и не работал с ними? Но если Молчалин мог произнести «в мои года не должно сметь свое суждение иметь», то для меня, может быть и не вполне разделяющего формулу «мои года – моё богатство», такая отговорка не действует. Свое суждение у меня есть. Через несколько лет его, по естественным причинам, не будет. Может быть, это и не беда, но данные, на которых оно основано, становятся труднодоступными. Новое поколение считает ненужным и неинтересным знать «подробности» и удаляет из интернета сведения о людях, которые в мое время вызывали большой интерес. На короткое время эти сведения стали доступными (в том числе, архивы КГБ), а теперь снова изчезают.
Поэт Константин Симонов дал интересное определение хороших и плохих людей [Гор].
«Есть три категории людей. Есть люди – плохие в хорошие времена, это – безусловно, плохие люди. Есть люди – хорошие в плохие времена, это – безусловно, хорошие люди. И есть люди – хорошие в хорошие времена и плохие – в плохие времена. Так вот, я такой».
Известные ученые, связанные с физмехом и Физтехом, Политехником и Академией Наук, о которых идет речь или упоминается в этой книге, неравномерно распределяются