Бабье царство
Наталья В. Горская
Некогда модные разговоры о гибели русской деревни поутихли. Теперь вымирают рабочие посёлки и города. Об этом уже не говорят, потому что информацию создают мегаполисы, где остро стоит проблема как раз перенаселённости за счёт «понаехавших» из вымирающих регионов. Вымирание формирует особую психологию, когда людям глупо навязывать позитивное мышление. Не поможет. Любые эмоции теряются на фоне тающего населения посреди мирной жизни, где всё больше расползаются в разные стороны опустевшие улицы, как отмирающие ветви в кроне ещё живого дерева. Где никто не разоряет брошенные дома. Некому: даже мародёров не осталось. Остались только бабы. Никому не нужные, да и не стремящиеся к этому. Главное, остаться нужной себе.
Наталья Горская
Бабье царство
* * *
© Горская Н., 2017
© ООО «Написано пером», 2017
Книга издается в авторской редакции
Бабье царство
Женщина должна быть хорошей хозяйкой, скромной и покладистой женой – это гарантирует ей долгие годы счастливой семейной жизни.
из предисловия к «Справочнику по кулинарии»
Ульяна шла домой со станции. Короткий зимний день клонился к закату, но Ульяна не торопилась. Куда спешить-то? Дома холодно, темно: электричества, поди, опять нет. А самое главное – никто не ждёт. Сиди в потёмках, слушай тишину. Хорошо, хоть часы тикают, а то и сверчок за печкой потрещит – всё ж таки какая-никакая живая душа. А так тихо-тихо в доме. Особенно зимой. Если метель завоет, совсем одиноко себя чувствуешь, словно идёшь по огромному полю сквозь снежный ветер, долго идёшь, ищешь из него выход, но никак не найдёшь.
Искусство жить в России для женщины заключается в умении обходиться без всего. Без денег и магазинов, без электричества и водопровода, без косметики, мужчин и прочих благ цивилизации. Без любви. Зато с огромной верой и бесконечной надеждой когда-нибудь её встретить. Ведь всю жизнь так и подкалывают: «Ты только верь! Главное, не теряй надежду». Не в той России, которую по телевизору показывают, а в России настоящей. Ульяна от одного столичного чиновника про эту самую настоящую услышала, а так ни за что бы не догадалась о её существовании.
Дело в том, что на их станции, как и на многих других, коих тысячи по всей стране, нет пешеходного перехода, тем более подземного. Мост есть, но деревянные ступени на нём сгнили ещё в прошлом веке. На обещаниях «реконструкции» этого моста уж три депутата на повышение ушли и там миллионерами сделались. Уж могли бы мильончик отстегнуть на модернизацию Малой Родины, патриоты трибунные, да им от избирателей уже ничего не надобно: народ их выбрал и… может быть свободен. А мост продолжает разваливаться. К тому же он, красавец, находится в трёхстах метрах от перронов, что не так и ужасно, особенно, когда прёшь из города сумки – где наша не пропадала. Гораздо хуже, что он совсем не освещается, а по скользким в дождь и мороз деревянным подгнившим ступеням в кромешной темноте можно предлагать карабкаться только разного рода экстремалам. И чего они, сердешные, за бешеные деньги ездят в дальние страны, когда тут, под самым носом такой бесплатный экстрим? Так шею свернёшь, что и Гималаи не понадобятся.
В деревне, где жила Ульяна, экстремалов не было: энергия у людей без остатка уходила на выживание в невыживательных условиях. Жило здесь в основном бабье царство с незначительными вкраплениями другого рода. Этот другой род совсем за жизнь не держался и мёр, словно рекорд ставил по умиранию. Россия – бабская страна, только баба здесь сдюжит, а мужику комфорт подавай, чтобы всё соответствовало его ожиданиям. Городской он совсем стал, избалованный, а какие тут у нас города? Их ещё создать и обустроить надо, а ему бы на диване перед телевизором полежать, пересказать кому-нибудь с умным видом, что он там высмотрел, словно телевидение единственно для такой глупости придумано. Чуть что ему не так – он в стакан лезет или сразу в петлю, что по сути одно и то же. А в провинции, которой вся страна является, всё не так, всё требует титанических усилий: дорог нет, дом покосился, дымоход