– Мой друг, я хочу, чтобы ты познакомился с Моцартом, – Грегори Эггерз поставил на стол клетку и снял с нее кусок клетчатого материала. Лидия невольно вскрикнула и отодвинулась, а лицо Нила Уишема выразило чувство легкой брезгливости. В клетке сидела крыса, белая лабораторная крыса с выпученными красными глазками и противным голым хвостом. Хвост почему-то был розовый, весь в каких-то коричневых пятнах и крапинках.

– Мой Моцарт не просто крыса, – с воодушевлением сказал Эггерз. – Ты можешь не верить, Нил, но он настоящий гений!

Лидия невольно поморщилась – слишком уж «гений» Эггерза был похож на обычную крысу с помойки. Она хорошо знала Грегори и никогда его не одобряла. До чего неопрятные люди эти биологи… поставить грязную клетку на белую скатерть! Она не сомневалась, что ему не придет в голову вымыть руки перед тем, как она подаст кофе. Как хорошо, что он приехал на один день, – подумала Лидия. – Только бы Нил не уговорил его погостить еще, он ведь такой бесхарактерный!

– Я вас оставлю на пару минут, – сказала она, поднимаясь и следя лишь за тем, чтобы в ее голосе не прозвучали нотки осуждения. – Нил, куда подать кофе?

– Да прямо сюда! – ответил Уишем.

Лидия вышла, и Эггерз сразу почувствовал облегчение. Эта женщина всегда смущала его.

– Да, мой друг, я не оговорился. Моцарт единственная в своем роде крыса.

– И в чем же ее гениальность? – снисходительно спросил Уишем. Лицо его теперь выражало вежливое внимание.

– Дело в том, что она – музыкант, – Эггерз взглянул, не смеется ли его друг, и придвинул клетку поближе к нему. – Вот, посмотри на это приспособление.

Уишем сделал серьезное лицо.

– Зачем эти маленькие колокольчики?

– Это музыкальный инструмент Моцарта, – объяснил Эггерз. – Я сам сконструировал его. Видишь вон те рычажки? Когда Моцарт нажимает на них, звучат строго определенные ноты-колокольчики. Здесь пока три октавы, но со временем я собираюсь расширить клавиатуру, только надо расположить ее полукругом, чтобы он мог легко доставать рычажки. – Он поймал недоверчивый взгляд Уишема. – Ты не веришь? Сейчас мы тебе что-нибудь продемонстрируем.

Длинной металлической палочкой он коснулся трех крайних колокольчиков и они тоненько зазвенели: «Динь-динь-динь!..» Крыса подпрыгнула от неожиданности, усы ее свирепо задергались, зашевелились, она нервно умыла мордочку и вдруг бросилась к инструменту. Колокольчики вздрогнули, а вслед за ними и Нил Уишем. Вместо хаотического перезвона, который он ожидал услышать, крыса Эггерза заиграла «К Элизе» Бетховена, и как заиграла: не фальшивя и не теряя ни одной ноты! Мелодия хрустально звенела в притихшем вечернем доме. Уишем расхохотался.

– Феноменально! – воскликнул он. – Гениально! Просто грандиозно! Я и не знал, что ты дрессируешь животных. Это же замечательный цирковой номер. Полный успех, старина!