Геометрия

Максим Александрович Глухманюк

Морозное сибирское утро. Старик и мужчина – отец и сын – сидят возле печки-буржуйки, греются и ждут клиентов, но в это утро на их заправку никто не заглядывает, из-за сильнейшего снегопада и мороза. Мобильная связь, телевизор и даже радио – не работают. Чтобы не сойти сума от воющего снаружи ветра, мужчина просит отца читать вслух. Старик соглашается. Он читает вслух сборник Лавкрафта. Вскоре на заправку вваливаются два полузамерзших парня. Они рассказывают, что с ними произошло. Мужчине начинает казаться, что рассказ, который читал вслух его отец, каким-то непостижимым образом вырвался с ветхих бумажных страниц и материализовался. Вскоре оказывается, что произошедшие в реальности события гораздо страшнее, чем то, о чем читал старик…

1

Аркадий сидел у ржавой печки-буржуйки, крепко укутавшись: в толстые ватные штаны, в валенки поверх шерстяных носков и в тяжелый тулуп поверх трех свитеров. Старые кости нужно согревать, иначе они начинают болеть и рассыпаться в прах.

В морщинистых дрожащих руках он держал книжку, которую читал вслух вот уже добрый час. Страницы книжки были точно такие же, как и кожа семидесятилетнего старика, – сухие, желтые и потрескавшиеся.

Сказать, что это старая книга, – значит не сказать ничего. Сборник рассказов Говарда Филлипса Лавкрафта являлся почти что ровесником Аркадия. Многие страницы пострадали от прожорливой плесени, они рассыпались от любого неосторожного прикосновения, но старик перелистывал их очень аккуратно, с особой заботой и любовью, ведь этот сборник был подарком. Отец подарил его своему сыну за день до того, как вскрыл себе вены.

Времена…

Времена тогда были тяжелые. Вот он и ушел. Аркадий очень любил отца, и до сих пор вспоминает его, особенно в те моменты, когда листает этот сборник.

Старик очень любит страшные истории и особенно истории о неведомом космическом ужасе и других измерениях. Лавкрафт в этом деле был если и не лучшим писателем, то одним из лучших – это уж точно.

В нескольких метрах от печки-буржуйки на стене висела самодельная мишень для дартса, в которую то и дело летели дротики (тоже самодельные). Сын Аркадия – Дмитрий – кидал их, чтобы не сидеть на одном месте. Он не мог долго находиться без движения, потому что у него начинало болеть сердце, руки и ноги затекали, а в легких появлялись свисты и хрипы. Происходило это из-за излишнего веса – Дмитрий весит больше ста двадцати кило, и это при росте в сто семьдесят сантиметров. А ведь ему всего сорок лет. О том, что с ним будет ближе к шестидесяти, мужчина думать не любил. Лишний вес нужно было сбрасывать, и чем скорее, тем лучше. Но вес не сбрасывался.

Обычно (особенно утром) Дмитрий занимался тем, что бегал по заправке от машины к машине. Их заправка славилась качественным и быстрым обслуживанием. Водитель подъезжал, давал деньги и говорил, сколько он хочет бензина, нужно ли долить масла или протереть стекла и номер.

Иногда клиенты (особенно дальнобойщики) заказывали «пакет». В это понятие входил большой горячий сэндвич, бутылка легкого пива и холодная шаурма. Все это хозяйство упаковывалось в добротный сверток толстой желтой бумаги.

Бензин, масло, протирания, плюс «пакет», вот и весь секрет успеха. Заправка Аркадия процветала, все конкуренты давно разорились. В радиусе тридцати километров других заправок не было.

Иногда (один или два раза в неделю) на заправку Аркадия заглядывали лесорубы – здоровые, как медведи, ужасно вонючие и чуточку странные. Именно для них внутри помещения заправки сделали небольшой бар: четырехметровая обшарпанная стойка, четыре высоких деревянных стула и покосившийся бильярдный стол.

Немного, но по меркам сибирской глубинки этот бар был вершиной роскоши, комфортабельности и уюта.

Дмитрий крутился, как белка в колесе, и ему это нравилось, потому что во время движения он чувствовал себя гораздо лучше. Другой работы он не желал. Да и, по правде говоря, не умел.

В это утро заправка пустовала – из-за сорокаградусного мороза и чудовищного снегопада, который был редкостью даже для этих краев. Компью