Обо всем

Когда-нибудь

Когда-нибудь, устав от слов

и механического шума,

уйду  в края, где   тишине поет  признания  ручей.

Ворчит  осенняя  трава. Сползает облачная шуба

с рассветных гор,

а  лунный свет  разносит сказки на плече.

Услышу  песни  облаков

о  галактических интригах.

Костер, душевно обогрев, раскроет магию огня.

И я, наверно, напишу  давно задуманную книгу,

где будут  радость и любовь, и  серенады бытия.

Безумный поэт

Безумие – дар? Наказание? Глупость?

Безумно несчастен безумный поэт.

Подспудно мерещатся «медные трубы».

Но чаще – нездешний, блуждающий свет.

Блаженно бредет по дорогам фантазий.

Безумно влюблен в неземной идеал

и рвется к нему, но не видел ни разу,

лишь смутно похожее что-то встречал

(во сне, может быть).

Очарованный странник

томящих видений далекой Луны.

Он чувствует, знает какие-то тайны —

такие, что близко другим не даны.

Романтик. Мечтами измученный гений.

Не понят. В душе – одинокий до слез.

Парящий под бездной, вскрывающей вены

щемящей печалью разбросанных звезд.

Чудак

Там где роза ветров  распустилась до срока…

там, где спутаны  нити дорог и судьбы,

поселился поэт. Верный пес   у  порога

то резвится в траве, то на солнышке спит.

По утрам  прилетают ветра-почтальоны

за готовыми песнями – так повелось.

Их выносит поэт в серебристых  флаконах,

раздавая по капельке.

Встав на крыло,

улетают гонцы. И мелодия  слова

опадает дождями по всем сторонам.

Вырастают леса. В каждой шишке еловой

зреют ноты любви, зеленеет весна.

Семена  разбирают зверушки и птицы,

разнося по «квартирам» – и в доме тепло.

А поэту опять этой ночью не спится, —

накопилась не спетая партия слов.

Хочу вернуть забытый аппетит

Накрытый стол. Дежурных блюд не счесть.

На первое – похлебка обещаний.

Надежды – на второе…

Есть – не есть?

Одно и то же. Может, просто чая

обычных грез, а веру – на десерт?

Судьба скупа, меню не расширяет.

Сюрпризов бы приятных.

Жаль, что нет

(поставки остановлены из Рая).

Лишь яблочки соблазна.

Не хочу.

Давно лежат, перебродили в уксус.

Давлюсь горчицей быта.

Соус чувств

без должной остроты. Беру закуску.

А в ней ингредиентов (!) чтобы суть

невнятную прикрыть букетом формы.

Подайте же на стол, хоть что-нибудь,

отличное от этой груды корма.

Хочу вернуть забытый аппетит.

Судьба ворчит, мол, сверху-то виднее,

кому какие выписать пути.

Но, если что…

Наверное, во сне я.

Несет куда-то ветер перемен.

К хорошему? Плохому? – неизвестно.

Кулечек от судьбы. В ней  карамель.

Отменный вкус!

Лечу под звуки песни

о том, что «есть лишь миг», и это – жизнь.

Куда несет?

А, может быть, вернуться?

Спокойствие полезней для души.

…Все тот же стол.

Засохший быт на блюдце…

Странное дело

Родился и топаешь вдаль по дороге

то шумной толпой, то вдвоем, то один.

Сначала за солнцем торопятся ноги.

Потом понимаешь, – родные пороги

милее, особенно в ночь и дожди.

Загадочно плещет Молочная Речка.

По лунной тропинке уходят мечты.

Но ты расправляешь уставшие плечи,

забыв, что идешь к остановке конечной,

и строишь из радужных строчек мосты.

И, странное дело, – они помогают.

От новых рассветов несутся пути.

Рисуешь старательно синь с облаками,

на лужах – дождей поцелуи кругами.

И верится – лучшее всё впереди.

Не судьба

Временами вспоминаю о вчерашнем

развалившемся на волнах корабле.

То ли был он опрометчиво бумажным,

то ли море показалось до колен

Декорации сияли свежей краской.

Даже крылья били воздух за спиной,

увлекая в нарисованную сказку.

Жаль – вмешались многочисленные «но».

Лишь душа по-птичьи верила в полеты,

где она до закипания в груди

всё искала свежевыпавшие ноты

на обочинах макетного пути.

И теперь поет волнующие песни,

убеждая непорочную себя

в чистых помыслах героев глупой пьесы

под названием рабочим «Не судьба».

На кордоне

Вспыхнул свет и погас. Темнота и страх.

Оживились шорохи – бродят по закоулкам.

Притих