Сублимация

Анатолий Маляров

В пределах города #1

Если существует столь необязательный род литературы – фантастика, столь фантастический – сказка, то почему бы не посвятить себя весьма ответственному виду прозы – былям. Забавным, трогательным, нелицеприятным, уморительно смешным, трагическим? Рассказам, продолжительностью в одну сигарету и большим повестям – на выходные. Анатолий Маляров уже много лет ходит по канату, натянутому над амфитеатром, со знакомыми людьми – своими персонажами. Жизнь одаренного и впечатлительного человека зашла в тупик. Осталось выбирать между убийством и самоубийством… И вдруг открылось – есть третий путь! Этому пути и посвящены страницы произведения…

Анатолий Маляров

Сублимация

Биография – это не то, что ты прожил, а то, что ты о себе выдумал.

1. МИГАЛОВА

Мой сыщик смотрит мокрой курицей, значит, получил задание. Когда работа не предвидится, он разговорчив, самоуверен, может давать уроки криминалистики, всем своим видом убеждая, что перед вами Мэгрэ, Пуаро, в крайнем случае, один из признанных доморощенных детективов, только звездный час его впереди. Нужен случай. Когда же случай подворачивается, физиономия Игоря Корнеевича Мигалова обвисает, на глаза падает туман, и даже непредвзятому наблюдателю понятно, что в сыщики мой благоверный попал опрометью. А предвзятые коллеги знают, что устроил его на службу отец, некогда правивший спецгостиницей и выделявший на короткое время номера с услугами нужным и обязательным людям. Отец умер, однако сын к тому печальному времени успел пройти ступени от лаборанта, через оперативную группу, какой-то принудительный и не совсем по профилю факультет, и приблизиться к самостоятельной работе по расследованию несложных преступлений. Впрочем, сложных тоже: низкая зарплата, нехватка кадров – и Фома человек.

– Инга, поедешь со мной?

При ином расположении духа Мигалов не устоял бы перед прикорнувшей на диване молодой женой с неприкрытыми коленями и распущенными волосами. Пусть шутки ради, но похлопал бы пониже талии или потянулся бы за одним из летучих поцелуйчиков, которые я легко раздавала, только бы не приставал с большим.

– Что там? – спрашиваю, потягиваясь и отводя сонный взгляд.

– Убийство. Скорее всего… Нашли девушку в перелеске. Свежий труп… Я побывал там с фотографом… и…

Когда он говорит о деле, ничего определенного понять невозможно. Вызывают сомнения даже имена сотрудников. От профессионального невежества и душевного бессилия у этого плейбоя мутится в голове и требуется опора для тела. В благодарность за роскошный быт, нажитый ловкачом-отцом и предоставленный мне покладистым сыном, я часто подставляю свое женское плечо.

– В прошлый мой отпуск мы собирались в горы, – ворчу я для напоминания о моих нередких жертвах. – Да. А провели его в пригороде, развенчивая, а не понарошку, отмывая кооператоров.

Из моего тона он выбирает только нотки уступчивые:

– Нынешним летом отдохнем. К тетке съездим. Дел тут на три дня. Собственно, приглашаю тебя только на сегодня. Нужен взгляд со стороны, непрофессиональный…

Я знаю, что, упрекая, важно не пересолить – и заслуги не забудутся, потому спускаю ноги с дивана. Мигалов приободряется. Снимает с вешалки новый пиджак, рассовывает по карманам бумажник, расческу, клочки страничек из блокнота с набросками его глубоких мыслей. Натягивая узкое платье, я поглядываю через зеркало на супруга и в который раз думаю: баловень судьбы! До зрелого возраста его нянчил папочка, теперь живет на всем готовом. Сорочки, отутюженные мною, завтраки, ужины – тоже на мне, квартира, поддержка отношений с приятелями – по моему расписанию и общими стараниями. На службу Игорь Корнеевич ходит нехотя, отсиживает, изводя служебное время на мелочи томления. Изредка выполняет в течение недели то, что иному специалисту мало на день. Оставь его в чужом городе без опеки, не сообразит, куда ткнуться, чтобы не умереть с голоду, а уж завшивеет в три дня. Свеж и красив он, видимо, потому, что не растрачен.

– Вези, – пять минут спустя командую через плечо.

– С бензином туго. Тут два квартала, на квартиру к пострадавшему.

– Предупредил бы, не поднял