Золотая фикса

Семен Водкин влетел в курортный город Приморск на шестисотом «мерсе» и выглядел на все сто. Он сверкал золотой фиксой, был чисто выбрит. На нем был черный смокинг, белоснежная рубашка и лакированные концертные туфли. Подкатив с шиком к конторе местного рынка, Семен отпустил водителя и уверенной походкой прошел в кабинет директора – господина Базарова.

Вы еще не знакомы с Базаровым, господа? Это большое упущение с вашей стороны, потому что Базаров в Приморске был хозяином всех рынков. Ни один человек не мог торговать в городе без его высочайшего дозволения. Столетние старухи с жареными семечками, вечно пьяные рыбачки с дохлыми карасями, слесари-сантехники с ворованными кранами, прокладками, ржавыми вентилями – все платили Базарову. А иначе не могло и быть в курортной провинции, где по сей день, в ленинском сквере стоит памятник вождю мирового пролетариата, и по большим праздникам к его постаменту сотни горожан возлагают цветы.

Пятнадцать лет назад в дни революционных торжеств к этому памятнику носил цветы и партийный функционер Базаров. Он произносил здесь яркие речи, нацеливал и вдохновлял собравшихся на ратные подвиги во имя светлого будущего и окончательной победы социализма во всем мире. Сегодня же бывшего обкомовского секретаря было просто не узнать. Директор всех рынков сидел за длинным полированным столом, под государственным флагом Окраины и портретом гаранта Конституции. На вид ему было лет сорок-пятьдесят. Двухметрового роста, широкий в плечах и животе, он напоминал внешне японского борца сумо.

– Я к Вам прямо из аэропорта, – начал Семен весьма внушительно. И, достав из бумажника визитку, на которой золотом было выбито всего три слова «Леонид Кравчук. Президент», продолжил. – Я был имиджмейкером самого гаранта. И учтите, меня приглашали не только на Банковую в столицу, но и в Москву на Старую площадь.

В этот момент по сценарию должна была последовать реплика господина Базарова, и он даже приоткрыл рот, чтобы произнести слова восхищения, но, запнувшись на первой же букве, униженно закивал.

«Мерзкий толстый боров», – подумал имиджмейкер и, выдержав театральную паузу, продолжил интимно:

– Я лично знаком с главой администрации президента России и… этой самой, Окраины.

Базаров отметил про себя, что Семен Водкин наверняка «русский шовинист», который никак не может смириться с потерей Окраины. Других причин «заикаться» на слове Окраина он не нашел.

«Надо с ним ухо востро держать, – подумал Базаров.– Чтобы палку не перегнул в агитации, а то, не дай бог, дойдет до столицы, и тогда никакие выборы не помогут: схарчат за «москальское» прошлое бывшего секретаря обкома Коммунистической партии Советского Союза.

Базаров, в начале девяностых годов был секретарем по идеологии обкома партии и бескомпромиссно боролся со всякого рода националистами, бандеровцами и прочими фашистскими прихвостнями. А после «победы демократии», по совету своей супруги, публично сжег партийный билет, покаялся перед истинными патриотами и возглавил местный рынок, где проявил недюжинные вымогательские способности.

Охота на скрипку Страдивари

Появлению Семена Водкина в Крыму предшествовали долгие и сложные телефонные переговоры. Чтобы не тратить лишние деньги, Семен снял в Москве за три бутылки водки у спившегося мужичонки однокомнатную квартиру на улице Кубанской, подключился к телефону его соседа, который целыми днями пропадал в своем НИИ, и стал накручивать крымские номера. Из всех клиентов, а их было два десятка, он остановил свой выбор на директоре рынков с характерной для этой должности фамилией – Базаров, хозяйке центрального универмага Скоробогатой, производителе копчено-варенных колбас, буженины и окороков Ковбасе и директоре пиво-безалкогольного завода Непийпиво.

Последний собеседник Семену особенно понравился. По голосу чувствовалось, что человек он компанейский, пьющий, толстый и лысый. Звали господина Непийпиво – Артур Галимзянович. Московский мордодел тут же, навскидку, по телефону, предложил Артуру Галимзяновичу рекламный слоган: «Пейте пиво от Непийпиво!»

Пивному барону слоган не понравился, и он долго рассуждал