Электрическая машина
Валентин Петрович Катаев
Эта повесть темой и сюжетом связана с первой частью цикла "Волны Черного моря". Уже известный нам герой – гимназист Петя Бачей, увидев на уроке физики электрофорную машину, загорелся желанием иметь такую же в своем личном пользовании и проводить опыты с электричеством. Вместе со своим другом Гавриком Черноиваненко они собираются потратить на это все свои сбережения, но стоимость машины оказывается слишком высока для их скудного капитала. В результате, юные экспериментаторы остались и без машины и без денег.
Валентин Петрович Катаев
Электрическая машина
[битая ссылка] ebooks@prospekt.org
Утро было на редкость пасмурное, в классе еще холодно, и первый урок был алгебра. В такой день лучше всего заболеть и остаться дома. В другое время Петя, наверное, так бы и сделал. Он бы, конечно, стал кашлять, жалобно стонать, жаловаться на жар, на головную боль и на горло, и папа в конце концов пожалел бы его. Но сегодня Петя прибежал в гимназию раньше всех. От нетерпения он даже плохо спал. Всю ночь ему снились деньги.
Еще осенью, в начале учебного года, однажды перед концом урока Константин Трофимович – математик – объявил, что мальчики, желающие собирать деньги, могут сделаться вкладчиками Государственной сберегательной кассы. Сберегательные карточки и марки можно покупать у него. При этом он вынул из портфеля несколько желтых сберегательных карточек и три листа сберегательных марок, похожих на почтовые.
Карточки выдавались даром, а марки надо было покупать и наклеивать на карточки.
Марки были в разную цену: в копейку, в три копейки, в пять копеек, в десять копеек – каждая цена другого цвета. Каждая сберегательная карточка вмещала марок ровно на один рубль.
Когда сберегательная карточка заполнена, марки погашаются, и вкладчику сберегательной кассы вместо сберегательной карточки выдается уже большая, настоящая сберегательная книжка, по которой в главном отделении сберегательных касс государственного казначейства в любой момент и по первому требованию можно получить свое сбережение как полностью, так и частично, причем на всю сумму вклада начисляются три процента годовых.
Так что если, например, какой-нибудь мальчик – объяснил Константин Трофимович – сделает вклад в Государственную сберегательную кассу в размере ста рублей, то по истечении года на его капитал нарастет три рубля процентов, что в общей сумме составит уже не сто рублей, но сто три рубля, каковые и перейдут в основной капитал мальчика.
"Вкладчик", "сумма", "проценты", "основной капитал", "государственное казначейство". Эти слова, конечно, были хорошо известны и раньше из задачника Шапошникова и Вальцева. Но там были задачи, то есть нечто отвлеченное, почти неосязаемое, лишенное объема и красок. Там был "некто", отдающий свой "капитал" в "рост". Там была "некоторая сумма", вырученная от продажи "некоторого товара" и положенная на "известный срок" в банк из расчета "двенадцати процентов годовых".
Этот "некто" стоял перед глазами, неуловимый, как призрак, в то время как его отданный в рост капитал где-то обрастал и обрастал призрачными процентами, простыми и сложными и легкими, как снег, опускающийся на белую шапку фонаря.
Но здесь, у Константина Трофимовича, все это было наглядно, осязаемо, трехмерно, даже имело вкус и цвет.
Капитал имел вид сберегательной марки: коричневой двухкопеечной, зеленой трехкопеечной, синей десятикопеечной. Можно было лизнуть языком и почувствовать его вкус – вкус почтового клея. Его можно было понюхать, почувствовать запах экспедиции заготовления государственных бумаг – денежный запах государственного казначейства, в свою очередь состоящий из двух запахов: запаха штемпельной краски и дымного запаха пылающего сургуча.
Петя как очарованный смотрел на сберегательные карточки и на сберегательные марки, которые Константин Трофимович раскладывал на кафедре.
Собирать деньги. Конечно. Он обязательно будет собирать деньги.
Разумеется, Петя уже и раньше много раз начинал собирать деньги. Один раз он даже насобирал рубль сорок копеек. Но эт