Тысяча поцелуев

Джулия Куин

Квартет Смайт-Смитов #3

Сара Плейнсуорт готова на многое ради любимой кузины, но быть милой с Хью Прентисом – это уж слишком. Разве не его пьяная выходка привела к безобразному скандалу, который едва не разрушил ее семью, а ей самой стоил крушения всех надежд на хорошую партию?

Сара едва сдерживает гнев, а Хью совершенно спокоен и, словно нарочно, постоянно оказывается рядом. Чего же он хочет, этот ужасный человек? Довести девушку до белого каления? А может, Хью просто хорошо понимает, что порой от ненависти до любви – только шаг, и рассчитывает превратить огонь ярости в пламя любви?

Джулия Куин

Тысяча поцелуев

Julia Quinn

THE SUM OF ALL KISSES

Печатается с разрешения автора и литературных агентств Rowland & Axelrod Agency и Andrew Nurnberg.

© Julie Cotler Pottinger, 2013

© Перевод. Т.А. Перцева, 2016

© Издание на русском языке AST Publishers, 2016

Пролог

Весна 1821 года

Лондон, за полночь

– Пикет требует хорошей памяти, – заметил граф Чаттерис, ни к кому в особенности не обращаясь.

Лорд Хью Прентис не слышал его, потому что сидел слишком далеко, за столиком у окна, и, что еще важнее, был изрядно пьян, но если бы слышал и был трезв, то непременно подумал бы: «Именно поэтому я и играю в пикет».

Вслух, конечно, он бы этого не сказал: Хью не из тех, кто сотрясает воздух попусту, – но подумать-то можно. Изменилось бы и выражение его лица: дернулся бы уголок губ, изогнулась бы правая бровь – едва-едва, – но для внимательного наблюдателя этого было бы достаточно, чтобы посчитать его снобом.

Хотя, честно говоря, в лондонском обществе явно не хватало внимательных наблюдателей.

Если не считать Хью.

Хью Прентис замечал все. И помнил все. Если бы захотел, мог бы пересказать наизусть «Ромео и Джульетту». Слово в слово. И «Гамлета» тоже. Вот «Юлия Цезаря» – нет, но только потому, что никак не мог выбрать время его прочитать.

Этот редкий талант Хью обнаружил в себе, после того как не раз был наказан за постоянные обманы учителей в первые два месяца пребывания в Итоне. Он скоро сообразил, что жизнь делается намного легче, если намеренно ответить неправильно на пару вопросов в контрольных работах. Не то чтобы он так уж сильно протестовал против обвинения в жульничестве – знал, что никого не обманывал, и плевать хотел на то, что окружающие об этом думают, – но его крайне раздражало, что приходится стоять перед учителями и выплевывать информацию, пока они не удостоверятся в его невиновности.

В чем его память действительно была незаменима, так это в картах. Будучи младшим сыном маркиза Рамсгейта, Хью знал, что не унаследует ничего. Как правило, младшие сыновья поступали в армию, становились священнослужителями или присоединялись к охотникам за богатыми невестами. Поскольку у Хью не было стремления заниматься чем-то подобным, придется искать другие средства существования. А играть было так легко, особенно когда у тебя способности запоминать любую выпавшую карту – в определенном порядке…

Правда, последнее время стало труднее находить джентльменов, готовых с ним играть: уникальный талант картежника, присущий Хью, стал чем-то вроде легенды, – но если молодые люди достаточно выпили, то все же пытались. Каждому ведь хотелось стать первым, кто выиграет у Хью Прентиса.

Проблема заключалась в том, что сегодня вечером Хью тоже был довольно пьян. Это случалось не так часто: он старался не терять самоконтроль, поэтому не пил больше двух бокалов вина, – но сегодня встреча с друзьями проходила в низкопробном кабачке, где пинты пива следовали одна за другой, посетители громко переговаривались, а полногрудые женщины были необычайно игривы.

К тому времени как они добрались до клуба и им принесли карточные колоды, Дэниел Смайт-Смит, недавно получивший титул графа Уинстеда, был тоже пьян и красочно описывал трактирную служанку, с которой только что переспал. Чарлз Данвуди клялся вернуться назад и превзойти искусство Дэниела, и даже Маркус Холройд, молодой граф Чаттерис, который всегда был чуть серьезнее других, смеялся так, что едва не свалился со стула.

Девица Дэниела Хью не заинтересовала – куда предпо