Запах черёмухи

Ах, черёмуха белая,

Сколько бед ты наделала.

Ах, любовь моя первая,

Сумасшедшей была…

    Из песни

Когда я открываю калитку и захожу в свой сад, меня окатывает запахом черёмухи. Дерево одиноко стоит в уголке дачи, рядом с дорожкой. Его ветви осторожно выглядывают из-за забора и жалобно смотрят на проходящих мимо садоводов. Я здороваюсь с деревцем и вспоминаю – такое же росло в её палисаднике в моём далёком деревенском детстве.

Тогда мне было двенадцать, а ей на три года больше. Знакомство произошло вечером, в школе, на подведении итогов соревнования между классами. Мы высчитывали баллы по успеваемости, посещаемости, санитарному состоянию и определяли места. По понедельникам директор торжественно зачитывал на линейке, какие классы оказались первыми, а какие последними. Галя училась в восьмом и помогала мне вести подсчёты, при этом заразительно смеялась, сверкая ровными ослепительно белыми зубами. Она была стройной, невысокой и очень красивой. Я замирал от одного взгляда на неё через окно спортзала, где она в чёрном, туго обтягивающем её полные бёдра трико, сражалась в баскетбол. Галино тёмно-бордовое демисезонное пальто снилось мне по ночам, и я безуспешно ходил по улицам в надежде случайно встретиться с ней. Почти каждый день мне приходилось бегать в магазин за хлебом на другой конец села, и я, перекладывая капроновую сетку с четырьмя буханками горячего хлеба из одной руки в другую, всё время, затаив дыхание, поглядывал на дом, где жила она.

Как я ждал, когда на доску объявлений повесят афишу о новом фильме! Кино показывали почти каждый день в стареньком клубе, в котором раньше была церковь. Кинофильм – это значит, что я увижу её. Перед кассой обычно собиралась большая очередь. Я самоотверженно сражался за билеты, ловко орудуя локтями. Если же удавалось занять место в зале недалеко от неё, то это было несказанным блаженством для моего раненого сердца. Иногда мы оказывались рядом, щёлкали жареные семечки и болтали обо всём на свете.

Частенько мы катались по деревне на велосипедах. Однажды, совершенно случайно, столкнулись на улице. Как здорово было мчаться рядом с ней, показывая чудеса вождения на своей бескрылой железной птице, которой я владел в совершенстве! После этой встречи стали видеться почти каждый день и ездить по дороге, ведущей в райцентр, в сторону леса. Однажды забрались далеко, свернули на просёлочную дорогу и оказались на поляне с ромашками и ягодником. Прислонив велосипеды к деревьям, стали бродить по лесу. Галя позвала меня к себе, лукаво и озорно улыбаясь. Я подошёл, а она попросила меня закрыть глаза и не подглядывать. Через несколько секунд почувствовал у своих губ её руку. Я попробовал прикоснуться к ней, но она быстро отстранилась, засунула мне за ворот рубашки ветку черёмухи и, смеясь, отбежала в сторону. Я вытащил ветку и вдохнул миндальный, дурманящий аромат. Обиженный, кинулся к ней, и у нас завязалась борьба. Во время этого сражения прикасался к её упругой груди, талии, бёдрам, животу и умирал от восторга.

Обалдеть! Мы не виделись с Ванечкой двадцать семь лет. Ах, какой он миленький мальчик был в пятом классе. Как приятно было боротаться с ним, тогда, в лесу. На мне были синие брюки и белая блузка. Когда я поехала кататься, отломила ветку черёмухи в нашем палисаднике и прикрепила на руль, там, где прикручивается звонок. Маленький влюблённый мальчик, он стоял, закрыв глаза, и ждал, что я его поцелую. А я, молоденькая самовлюблённая эгоистка, играла с ним, как со своим бурым плюшевым мишкой. Надо было видеть его лицо с правильными чертами, тонкие ручки, спортивные брюки с одной штаниной, закатанной до колена, и непередаваемое выражение веснушчатого лица, ожидающее чуда. Мы бесились с ним на траве, перекатываясь по поляне, почти не замечая комаров, тучами кружившихся над нами. Когда он случайно прикасался к моей груди, я замирала, и что-то тяжёлое как будто скатывалось вниз живота. Соски твердели и набухали. Мне хотелось расслабиться, перестать сопротивляться ему и признать себя побеждённой.

По вечерам, когда в клубе не было фильмов, я представлял Галю, и сердце моё сладк