Унесенные ветрами надежд
Елена Сантьяго
Чтобы спасти отца от верной гибели, утонченная Элизабет вынуждена выйти замуж за грубого и жестокого Роберта. Он владеет плантациями на далеком Барбадосе, где ее ждет совсем другая жизнь. Но в сердце красавицы живет любовь к Дункану, пирату и единственному мужчине, который сумел покорить ее сердце. Когда на острове вспыхивает восстание рабов, хрупкая девушка оказывается в смертельной ловушке. Дункан, узнав об опасности, грозящей Элизабет, бросается на помощь, но…
Елена Сантьяго
Унесенные ветрами надежд
Моим сестрам Анне и Улле
Бросайся в море там, где волны бьют сильнее!
Иоганн Вольфганг фон Гете Фауст, II
© Elena Santiago, 2012
© Blanvalet Verlag, M?nchen, a division of Verlagsgruppe Random House GmbH, M?nchen, Germany, 2012
© John Hamilton Design, обложка, 2016
© Hemiro Ltd, издание на русском языке, 2016
© Книжный Клуб «Клуб Семейного Досуга», перевод и художественное оформление, 2016
Часть первая
Лондон и Рейли-Манор
Январь и февраль 1649 года
1
Элизабет содрогнулась от ужаса. Взгляд девушки невольно устремился к эшафоту, и ей снова захотелось убежать отсюда, чтобы больше ничего не видеть. Уже при подъезде к дворцу один вид эшафота вызвал у нее отвращение. Высокий, обитый черной материей помост был подобен огромному гробу.
– Какой позор! – с дрожью в голосе сказал отец Элизабет.
Лорд Рейли, бледный, с окаменевшим лицом, казалось, был близок к тому, чтобы потерять самообладание, и с трудом сохранял спокойствие перед тем, что невозможно было постичь.
– Славу Англии этот спектакль, конечно, не умножит, – согласился с ним Гарольд Данмор, хозяин плантации. Скрестив руки на груди и наморщив лоб, он, однако, наблюдал за происходящим на эшафоте с определенным интересом.
Элизабет зябко повела плечами и сильнее запахнулась в подбитую мехом накидку. В этот январский день было холодно, резкие порывы ледяного ветра снова и снова били ей в лицо. Она держалась поближе к отцу, хотя испытывала непреодолимое желание убежать отсюда как можно дальше. Скорее бы все это закончилось!
Прошел уже почти час с того момента, как короля через дверь с окошками вывели из Банкетного зала прямо на эшафот. Очевидно, это было пожелание короля Карла – обратиться с последним словом к своему народу, – однако его кровный враг Кромвель знал, как не допустить этого. Пространство вокруг эшафота было заполнено войсками. Кавалерия и пехота окружили место казни вплоть до примыкавшей улицы, так что собравшаяся толпа не смогла бы понять, что хотел сказать король. Карл I уже довольно продолжительное время говорил с епископом и полковниками, сопровождавшими его на последнем пути. Писарь старательно записывал каждое слово короля. Немногочисленные сановники, с несчастным видом стоявшие у эшафота, почтительно склонили головы. Палач и его подручный, спрятав лица под темными масками, держались позади в ожидании, когда наступит момент, чтобы исполнить свои обязанности.
Из окон Банкетного зала высовывались зеваки – высокопоставленные чиновники, духовные лица и пэры, перебежавшие на сторону Кромвеля и получившие в награду за это возможность увидеть, как закончит жизнь английский монарх.
Осанка короля была исполнена достоинства. Он стоял, выпрямившись и гордо подняв голову.
Один из полковников во время речи короля неловко сдвинулся с места и толкнул стол, на котором лежал топор палача. По толпе прошел ропот, когда неуклюжий офицер поспешно схватился за топор, чтобы не дать ему упасть.
Карл I прервал свою речь и, казалось, сделал какое-то шутливое замечание, вызвавшее на лице полковника вымученную улыбку.
Затем король еще некоторое время продолжал говорить, пока наконец не остановился и велел епископу подать шляпу, которую он сам надел себе на голову. После этого он обратился к палачу и что-то ему сказал. А потом, явно по просьбе палача, король спрятал свои длинные волосы под шляпу, чтобы они не мешали обезглавить его.
Отец Элизабет мучительно застонал.
– Черт возьми, – пораженно произнес Гарольд Данмор, – этот корол