На пороге (То, чего не было, – не вернуть)

Людмила Ясна

Автобиографическая повесть «На пороге (То, чего не было, – не вернуть)», написанная Людмилой Ясной почти полвека назад, долго лежала в архиве писательницы. В 2015 году она вышла на украинском языке в составе сборника «Анiча» в киевском издательстве «Ярославiв вал». Это повесть о первой любви, которая, независимо от того, счастливая она или несчастливая – почти никогда не остается с нами. Мы вспоминаем юность и первые чувства с теплотой, нежностью и легкой ностальгией. Семнадцатилетняя девушка рассказывает о своем возлюбленном, о поиске смысла жизни и своего места в ней, о страхе смерти и принятии того, что неизбежно. Чистым юным душам всегда присуще стремление к справедливости, высоким идеалам, жертвенности. Повесть полифонична. В нее вплетены востоминания героини о раннем детстве, рассказы родных о тех событиях, когда ее еще на свете не было, описания быта, традиций и особенностей прошлого столетия. Вместо эпилога автор рассказывает о встрече бывших одноклассников через много лет. Читатели старшего возраста, узнавая ушедшее время, вспомнят, какими они были в юности, а молодые поймут: они чувствуют то же самое, что и герои повести, хотя живут совсем в других реалиях.

Людмила Ясна

НА ПОРОГЕ

(ТО, ЧЕГО НЕ БЫЛО, – НЕ ВЕРНУТЬ)

Повесть

«Я хочу среди бури хоть немного лазури, хоть немного любви…»

    Илья Эренбург

Культпоход в кино

Закончились осенние каникулы. Началась вторая четверть в десятом классе. Уже неделя, как снова сидим за партами. Правда, идти в школу не хотелось, утешало только то, что это последний учебный год, а потом будет чудесная взрослая жизнь: студенчество, работа, одним словом – будущее, которое уже можно потрогать, ощутить его возбуждающий запах, попробовать на вкус. Не огорчало даже то, что судьба разбросает нас, одноклассников, по свету, и вспомним мы друг друга разве что в старости, ностальгируя по юности. Все случится уже совсем скоро…

Вчера наш 10-В устроил культпоход в кино. Хотя событие было и незначительное, но все обрадовались, дружно отправившись в клуб, сереющий в парке. Типичная советская постройка. Все клубы в селах были одинаковыми – правда, у нас, в Кегичевке, он назывался «Дом культуры». Все-таки райцентр!

Показывали «Войну и мир», первую серию.

Возле меня села Клава Товкач. Я люблю украдкой наблюдать за ней. Клава всегда одета как-то по-особенному. Точнее, у нее такая же школьная форма, как и у других девочек, но на ней все смотрится очень аккуратно и красиво. Белый и черный фартуки ее мама сшила так, чтобы подчеркнуть в своей дочурке все самое лучшее. Воротничок на платье не просто белый, а в черный крупный горошек, туфли – на невысоких каблуках. Бледное, чуть широковатое Клавино лицо с большими глазами и четко очерченным ртом обрамлено крашеными волосами цвета пшеницы, ниспадающими прядями на лоб и уши, а на затылке стянутыми в «конский хвост». Клава кажется уже совсем взрослой дамой и словно спешит жить, как будто у нее меньше времени, чем у других. Она хитрая и самолюбивая. Осмотрительная. В глаза скажет одно, а за глаза – другое. Конечно, эта девушка знает себе цену и замуж, наверное, выйдет по расчету.

Клава поглядывала в ту сторону, где сидел Сергей Головко, которого будто шило в известном месте донимало. Он вертелся, смеялся, выстукивал костяшками пальцев какую-то барабанную дробь и качал в такт головой, увенчанной роскошным густым чубом в стиле киногероев начала нашего ХХ века. Сергей остроумный и веселый, однако, как ни странно, я его не очень хорошо знаю… Так вот, я наблюдала за ним и Клавой, поскольку на это у меня были веские причины.

Впереди нас ни на минуту не умолкал Толя Соловей, комментируя фильм: на уроках ни гу-гу, а здесь разошелся!

Немного сбоку сидели Коля Проценко и Соня Лапата. Он купил ей билет и, конечно, потом проводит домой. Коля, похоже, самый красивый парень в нашем классе. Но это понимают не все, поскольку его лицо еще не возмужало, было по-детски кукольным. Хотя уже и сейчас видно, что Соня значительно проигрывает рядом с ним, а еще и ломается, крутит носом. Зато Коля перед ней просто м