Теодосия и жезл Осириса

Робин ЛаФевер

Теодосия и магия Египта #2

Теодосии Элизабет Трокмонтон 11 лет. Всю свою жизнь она провела в лондонском Музее легенд и древностей, где работают её родители. Мама и папа Тео – увлечённые работой египтологи, а она сама умеет распознавать и снимать древние проклятия (в том числе со своей кошки Исиды!).

Весь Лондон потрясен дерзким преступлением – за одну ночь изо всех музеев и частных коллекций были похищены мумии. Семья Трокмонтон потрясена больше всех – ведь нашлись мумии в Музее легенд и древностей! Теодосия готова немедленно начать расследование, чтобы отвести подозрения от своего папы. Ей предстоит найти связь между пропавшими мумиями и таинственным жезлом, также найденным ею в музее… Что это за предмет? И в чём его сила? Ответы окажутся более чем зловещими…

Робин Лафевер

Теодосия и жезл Осириса

Всем гадким утятам.

Помните, что «гадкий утенок» —

это одно из названий лебедя.

А поскольку в этой книге много говорится о мамах, мне показалось справедливым посвятить ее моей маме, Дикси Янг, которая держала у себя волков (а может быть, это были шакалы!) задолго до того, как об этом была написана книга, и всегда умела сама найти выход из любой чащи.

Несмотря ни на что, ее дверь всегда оставалась открытой для всех.

Мне остается лишь пожалеть о том, что я слишком поздно узнала, как трудно это сделать.

Глава первая

Большой прием

Кружева на моем праздничном платье были ужасно кусачими. Не понимаю, почему люди, которые изобрели автомобили и другие машины, до сих пор не смогли придумать кружева, которые не кусаются. Хотя мою маму проблема кружев не беспокоит, нужно будет внимательно посмотреть на то, как реагируют на них другие леди, которые придут на прием сегодня вечером.

– Ты на удивление тихо ведешь себя, Теодосия, – заметил папа, прерывая мои размышления.

– На удивление тихо? – интересно, что он хочет этим сказать?

– Я думал, ты будешь без умолку трещать о приеме у лорда Чадли.

Сегодня мой первый выход на профессиональную сцену. И я собралась насладиться каждой секундой этого события. Я стану первой одиннадцатилетней девочкой, допущенной в этот замкнутый мир. А вдруг меня попросят сказать речь? Здорово будет, верно? Я выйду вперед, и все уставятся на меня – хранители музеев, и лорды, и сэры, и прочие известные люди – а затем я должна буду… что-то им сказать. Э, нет, пожалуй, это не такая уж заманчивая идея – выступить с речью.

– Она, скорее всего, очень нервничает, Алистер, – сказала мама, кладя на папину руку свою обтянутую перчаткой ладонь. – Каково такой маленькой девочке оказаться среди стольких высоких чиновников и других важных людей? Я бы тоже лишилась дара речи на ее месте.

Да. Я действительно чувствовала себя довольно неловко. И действительно нервничала больше обычного. Экипаж завернул за угол, и у меня похолодело все внутри.

Мы приехали к дому лорда Чадли на Мейфейр, огромному особняку из красного кирпича с белыми колоннами и зеркальными окнами. У дверей нас встретил дворецкий, который приветствовал, назвав папу по имени. Затем мы прошли внутрь и оказались среди огромной толпы одетых в вечерние платья женщин и мужчин во фраках. Полы в особняке были мраморными, холл украшали греческие колонны. Вообще холл в доме лорда Чадли очень смахивал на музей – здесь были греческие урны, бюст Юлия Цезаря и большой красочный герб. Неожиданно я даже обрадовалась своим кружевам – без них я здесь чувствовала бы себя раздетой догола.

Я вложила свои пальцы в мамину ладонь и прошептала.

– У лорда Чадли дом даже роскошнее, чем у бабушки.

– Смотри, как бы она тебя не услышала, – сказал папа.

– Как она может меня услышать? – хмыкнула я. – Она сейчас далеко отсюда.

Заметив выражение на папином лице, я нерешительно уточнила.

– Разве не так?

– Боюсь, что нет, – по тону папы я догадалась, что он не слишком этому рад. – Она принадлежит к тому же кругу, что и лорд Чадли.

Это была новость, грозившая испортить мне весь вечер. Может, кто-то подумает, что я преувеличиваю, но это лишь означает, что он