Визави французского агента

Надежда Днепровская

Про настоящую любовь, для которой не существует времени, границ и невозможного… Это был своеобразный эксперимент. Четверо молодых французов приехали в СССР (1972 год), изучать экономику и политику, совершенствовать русский язык. Это назвали «обучением по обмену». В то же время они должны были выполнять поручения по координации общих интересов СССР и Франции в странах третьего мира. Молодые люди вершат политику, знакомятся с девушками (а в СССР очень строгие девушки! и за связь с иностранцем вполне возможна ссылка…), совершают глупости, потому что они прежде всего – молодые люди, невзирая на жесткую подготовку к ответственной работе с самого нежного возраста… И как меняются судьбы самых разных людей, соприкоснувшихся с ними. Кровь, боль, бравада, удачи, катастрофы… Находят ли они то, ради чего так много теряют – дом, друзей, близких? Через много лет встречаются совсем уже не молодой француз и дама бальзаковского возраста, и продолжается волшебный роман, который в те дни казался золотистой сказкой, да и сейчас нереален, как воплотившийся сон…

Надежда Днепровская

Визави французского агента

Нашим любимым посвящается…

Je ne savais pas que mes chagrins passеs allaient me faire sourire, mais je ne savais pas non plus que mes joies passеes allaient me faire pleurer.

Москва – Париж – Сокольники

В середине августа 1972 года Марсель и Бернар были направлены на работу в СССР. С ними приехали Луи и Мигель; ребята, которые уже год до этого работали в Польше.

Это был своеобразный эксперимент. Четверо молодых французов приехали в СССР изучать экономику и политику, совершенствовать русский язык. Это называли «обучением по обмену». В то же время они должны были выполнять поручения по координации общих интересов СССР и Франции в странах третьего мира.

Французы приехали, закончив Дипломатическую академию, во всяком случае, диплом у них был, а четверо русских юношей, дети членов политбюро или других высокопоставленных чиновников, поехали по обмену в Сорбонну, с повышенной государственной стипендией, чтобы они достойно представляли в капиталистической стране облик советского человека.

Поселили французов в специально оборудованные квартиры в общежитии для иностранных студентов. Их совершенно не волновали ни вахтеры, которые после 23.00 никого не впускали, ни подслушивающие устройства, которые они во множестве обнаружили в своей двухкомнатной квартирке – в своем Корпусе они видели и не такое…

Марсель в первые дни бродил по Москве. Особенно его поразило изобилие общественного транспорта. Можно было добраться до любого места в городе на метро, на автобусе, трамвае, троллейбусе. Но, простояв однажды больше часа на остановке и взяв штурмом автобус, стал реже ездить на окраины.

С Бернаром они нашли удобный манеж в Сокольниках, где можно было поездить верхом. Не то что бы они обожали лошадей, но у них должны были быть места, где можно поговорить, встретиться, ведь на лошадь не повесишь «жучок», а если и повесишь, то он может легко «потеряться».

Однажды, уже в середине сентября, Марсель возвращался с тренировки по парку Сокольники и вдруг увидел юную девушку, которая стояла за этюдником и писала аллею, усыпанную листьями. Он остановился, не в силах оторвать от нее глаз. Девушка была озарена солнечным светом, вокруг нее клубилось золотое пламя. Марсель иногда видел цветные блики вокруг людей, он не называл их аурой, но прекрасно отдавал себе отчет об эмоциональном состоянии этих людей, об их намерениях. Это происходило всегда спонтанно. И сейчас он смотрел на это золотое облако и не знал что делать. Такого он еще не видел…

Марсель все же подошел. На его счастье, у ножки этюдника он заметил тюбик краски. Он поднял его и коснулся плеча девушки, чтобы отдать.

Девушка резко обернулась, и вдруг сказала:

– Qu'est се que c'est?

Марсель был сражен. Здесь, в русском лесу, с ним разговаривает по-французски милая девушка! Он смотрел на нее, но золотые блики мешали как следует рассмотреть ее черты. Он начал быстро говорить о том, какое это чудо – встретить здесь, так далеко от Франции, художницу-соот