Чиновник

Висенте Бласко-Ибаньес

«Растянувщись на спин? на жесткой постели и оглядывая блуждающимъ взоромъ трещины на потолк?, журналистъ Хуанъ Яньесъ единственный обитатель камеры для политическихъ, думалъ о томъ, что съ сегодняшняго вечера пошелъ третiй м?сяцъ его заключенiя…»

Произведение дается в дореформенном алфавите.

Висенте Бласко-Ибаньес

Чиновникъ

Растянувщись на спин? на жесткой постели и оглядывая блуждающимъ взоромъ трещины на потолк?, журналистъ Хуанъ Яньесъ единственный обитатель камеры для политическихъ, думалъ о томъ, что съ сегодняшняго вечера пошелъ третiй м?сяцъ его заключенiя.

Девять часовъ… Рожокъ на двор? сыгралъ протяжныя ноты вечерняго сигнала. Въ корридорахъ послышались монотонно-ровные шаги караульныхъ, и изъ запертыхъ камеръ, наполненныхъ челов?ческимъ мясомъ, поднялся м?рный гулъ, напоминавшiй пыхт?нiе далекой кузницы или дыханiе спящаго великана. Трудно было пов?рить, что въ этомъ старомъ, столь тихомъ, монастыр?, ветхость котораго особенно ясно выступала при разс?янномъ св?т? газа, спало тысяча челов?къ.

Б?дный Яньесъ, вынужденный ложиться въ девять часобъ съ постояннымъ св?томъ передъ глазами и лежать среди подавляющей тишины, заставлявшей в?рить въ возможность существованiя мiра смерти, думалъ о томъ, какъ жестоко ему приходилось расплачиваться за нарушенiе закона. Проклятая статья! Каждая строчка должна была стоить ему нед?ли заключенiя, каждое слово – дня.

Вспоминая, что сегодня вечеромъ открывается оперный сезонъ Лоэнгриномъ, его любимой оперой, Яньесъ вид?лъ въ воображенiи ряды ложъ и въ нихъ обнаженныя плечи и роскошныя шеи, сверкающiя драгоц?нными каменьями среди блестящаго шелка и воздушныхъ волнъ завитыхъ перьевъ.

Девять часовъ… Теперь появился лебедь, и сынъ Парсифаля поетъ свои первыя ноты среди возбужденнаго ожиданiя публики… А я зд?сь! Впрочемъ, и зд?сь – недурная опера.

Да, она была не дурна! Изъ нижней камеры долетали, точно изъподземелья, звуки, которыми заявляло о своемъ существованiи одно горное животное; его должны были казнить съ минуты на минуту за безчисленное множество убiйствъ. Это былъ лязгь ц?пей, напоминавшiй звяканье кучи гвоздей и старыхъ ключей, и время отъ времени слабый голосъ, повторявшiй: «От…че нашъ, еже е… си на не… бе… с?хъ. Пресвя… тая Бого… ро… ди… ца…» робкимъ и умоляющимъ тономъ ребенка, засыпающаго на рукахъ у матери. Онъ постоянно тянулъ однообразный нап?въ, и невозможно было заставить его замолчать. По мн?нiю большинства, онъ хот?лъ притвориться сумасшедшимъ, чтобы спасти свою шею; но можетъ быть четырнадцатим?сячное одиночное заключенiе въ постоянномъ ожиданiи смерти д?йствительно помрачило скудный умъ этого животнаго, жичшаго однимъ инстинктомъ.

Яньесъ проклиналъ несправедливость людей, которые заставляли его за н?сколько страничекъ, нацарапанныхъ въ минуту дурного настроенiя, спать каждую ночь подъ убаюкивающiй бредъ челов?ка, присужденнаго къ смертной казни, какъ вдругъ послышались громкiе голоса и посп?шные шаги въ томъ же этаж?, гд? пом?щалась его камера.

– Н?тъ, я не стану спать зд?сь, – кричалъ чей-то дрожащiй, визгливый голосъ. – Разв? я какой-нибудь преступникъ? Я такой же чиновникъ правосудiя, какъ вы… и служу уже тридцать л?тъ. Спросите-ка про Никомедеса. Весь мiръ меня знаетъ. Даже въ газетахъ писали про меня. И посл? того, что меня поместили въ тюрьм?, еще хотятъ, чтобы я спалъ на какомъ то чердак?, который непригоденъ даже для заключенныхъ.

Покорно благодарю! Разв? для этого мн? вел?ли прi?хать? Я боленъ и не стану спать зд?сь. Пусть приведутъ мн? доктора, мн? нуженъ докторъ…

Несмотря на свое положенiе, журналистъ засм?ялся надъ бабьимъ см?шнымъ голосомъ, которымъ этотъ челов?къ, прослужившiй тридцать л?тъ, требовалъ доктора.

Скова послышался гулъ голосовъ, обсуждавшихъ что-то, точно на сов?щанiи. Зат?мъ послышались приближавшiеся шаги. Дверь камеры для политическихъ открылась, и въ камеру заглянула фуражка съ золотымъ галуномъ.

– Донъ-Хуанъ, – сказалъ смотритель н?сколько сухимъ тономъ: – вы проведете сегодняшнюю ночь въ компанiи. Извините пожалуйста, это не моя вина. Пр