Пессимисты, неудачники и бездельники

Владимир Посаженников

Владимир Посаженников – новое имя в литературе и совсем не новое в бизнесе. Он участвовал в создании торговой компании «Пятерочка», а с 2001 по 2004 год был управляющим магазинами сети в Центральном федеральном округе, Москве и Московской области. Кандидат экономических наук. Получил звание «Человек торговли 2002». Лауреат номинации «Лидер отрасли 2004». Разговоры обиженных, обманутых, оскорбленных жизнью героев его романа сегодня у всех на слуху – в электричке ли, в гастрономе, в курилке или автосервисе. Социологический да и просто логический анализ этих монологов почти невозможен – они противоречивы, непоследовательны и часто несправедливы. Но в жизни они произносятся все чаще, их авторы становятся все более нетерпимыми, а их адресаты – все более конкретными. Есть такое расхожее выражение – до ужаса похоже. Так и с этими романными разговорами. Похоже. До ужаса.

Владимир Посаженников

Пессимисты, неудачники и бездельники

«Shit happens stile fantasy»

Федор сидел на кровати и смотрел на плюшевого зайца, который валялся возле батареи и с каким-то своим игрушечным прищуром косился на него. «Что смотришь? – вслух спросил Федор. – Презираешь? Как твоя хозяйка? Да не смотри ты так!» Федор хотел запустить в него подушкой, но что-то его остановило. Заяц каким-то образом – то ли от ветра, то ли от какой-то невидимой встряски, то ли просто устав находиться в полусогнутом положении – завалился на бок. «Ну ни фига себе, – подумал Федор. – Вот, блин, живем и не представляем: может, они, эти игрушки, тоже живые. Ну, как в мультике или в каком-то фильме. Мы засыпаем, а они начинают свою линию жизни. А заяц просто не успел принять исходное положение и облажался». Федор задумался над тем, сидел или лежал заяц вчера вечером, но на ум ничего не пришло: он даже не помнил, как добрался до кровати, не то что лежал ли, сидел или стоял этот придурочный плюшевый идиот. «А если все-таки в этом действительно что-то есть?» – подумал Федор и двинул на кухню, по пути решив, что надо бы запоминать положение предметов, перед тем как ложиться спать, а может, даже лучше сфотографировать все, прежде чем отъехать. Блин, бред! Полный бред! Но как-то что-то все равно засело в мозгах. «Начинаю медленно сходить с ума. Алкоголизм, безработица, общая нервозность – все не просто так, и, видно, идиотские мысли про подвижного зайца – предвестники крупного фазового смещения в мозгах в сторону полной и окончательной шизофрении. Хотя, если подумать, а что мы знаем? Кто мы в этом мире? – открывая кефир, размышлял он. – Черви, неразумные черви, использующие, как говорят, менее десяти процентов того, что дано природой особям такого типа. Может быть, этот заяц, сука, ночью такое вытворяет, что нам и не снилось!» В животе что-то булькнуло, как бы подтверждая его опасения. «Надо меньше пить, как говорил герой фильма про таких, как я. Надо меньше пить – и идиотских мыслей будет меньше. А то начнешь еще с ним разговаривать! А что – дети-то разговаривают с ними на полном серьезе! Рассказывают им свои истории. А дети ведь чисты и непорочны и знают, что делают, и делают это не просто так, а зачем-то, с каким-то явным умыслом, стараются не сердить свои игрушки, зная что-то сакральное. Но с возрастом эти знания уходят, и они становятся обычной кучей придурков, думающих только о хлебе насущном и о том, как удачливее накосить бабла, получше приспособиться, про бутерброд с икрой и тетку с косой! Вот, блин, как удачно срифмовал-то – бутерброд с икрой и тетка с косой! Офигенно!» Федор глянул на часы – было около девяти утра. Все, надо заканчивать с мистикой и собираться, умываться, одеваться и идти на очередное собеседование к очередному работо-, мать его, – дателю.

Федор уже три года мыкался в поисках достойной работы, постепенно снижая планку своих хотелок. Но парадоксальное явление: то, с чем он соглашался сегодня, вчера было для него нонсенсом и просто не входило в его умственные ворота, так как казалось слишком обидным и постыдным. Обычно через пару дней после гордого отказа работать на непрезентабельной должности и