История кокетства
Евгений Абрамович Баратынский
«Венера почитается матерью богини кокетства. Отцом ее называют и Меркурия, и Аполлона, и Марса, и даже Вулкана. Говорят, что, перед ее рождением, непостоянная Киприда была в равно короткой связи со всеми ими и, разрешившись от бремени, каждого поздравила на ухо счастливым отцом новорожденной богини…»
Евгений Абрамович Баратынский
История кокетства
Венера почитается матерью богини кокетства. Отцом ее называют и Меркурия, и Аполлона, и Марса, и даже Вулкана. Говорят, что, перед ее рождением, непостоянная Киприда была в равно короткой связи со всеми ими и, разрешившись от бремени, каждого поздравила на ухо счастливым отцом новорожденной богини.
Малютка в самом деле с каждым имела некоторое сходство. Вообще была она подобием своей матери; но в глазах ея, несмотря на их нежность и томность, было что-то лукавое, принадлежащее Меркурию. Тонким вкусом и живым воображением казалась она обязанною Аполлону; Марсу нравились ее свободные движения, доказывающие, по словам его, что отец ее был человек военный; добрый же Вулкан не обнаруживал своих замечаний, но ласкал малютку с истинно родительскою нежностию.
Все они имели одинаков право принимать некоторое участие в будущей судьбе новой богини, с равным усердием старались о ее воспитании. Жители Олимпа удивлялись быстрым ее успехам и превозносили необыкновенные ее дарования. Одна Паллада усмехалась им подозрительно; да иногда Амур поглядывал на молодую богиню с видом беспокойства и недоверчивости.
Многие недостатки были в ней заметны, особенно непомерное тщеславие. Она более любила выказывать свои знания, нежели любила самыя науки; в угодительном ее обхождении с богами было более желания казаться любезною, нежели истинного благонравия. Ко всему имела она некоторое расположение, ни к чему настоящей склонности, и потому никем и ничем не могла заниматься долго. Непостоянство ее, может быть, происходило от ее генеалогии; но усовершенствовалось своевольным ее воспитанием. «Наставники ее недальновидны, – говорила иногда Паллада (которая кстати и некстати любила-таки похвастать своим глубокомыслием и мерною прозою произносить торжественный изречения), – наставники ее недальновидны: поверхностное обо всем понятие составит удивительный хаос в голове ее. Они стараются усовершенствовать ее дарования, образовать вкус и развить воображение; но некому просветить ее разума и наставить сердца. По-моему, она не доставит особенной чести Олимпу».