Щупальца спрута

Вячеслав Владимирович Жуков

«Оперативники стояли молча, наблюдая за работой Тутмина. Суетливый эксперт капитан знал свое дело, выполняя обычную в таких случаях работу, какую должен выполнять. Единственное, что вызывало в нем трепетное волнение, это пострадавший. Его отличало от незнакомого человека, с какими эксперт привык иметь дело, то, что за долгую работу в аппарате розыска между ними сложились если не приятельские, но вполне тесные отношения. Они вместе выезжали на вызова. Вместе распутывали сложные, с точки зрения криминалистики, дела. И вот теперь Голиков мертв. Наверное, Тутмину, как и Стасу Кручинину, не хотелось в это верить. Поэтому и прикосновения его к мертвому телу оперативника казались всем осторожными. Хотя в других случаях Тутмин запросто мог допустить, пусть и маленькую, но небрежность...»

Вячеслав Жуков

Щупальца спрута

1

Резкий телефонный звонок заставил Кручинина проснуться. Капитан открыл глаза и взглянул на настольные часы стоявшие на маленьком столике. На них было без четверти два. Лег в половине двенадцатого и, кажется, только заснул, а два часа пролетели как одна минута. И самое бы спать и спать еще, если б не этот проклятый телефон.

Кручинин откинул одеяло, но вставать не спешил. Может не подходить вовсе, не снимать трубку, и пошли все к черту. Позвонят, позвонят и отвяжутся. И какому только идиоту взбрело в башку позвонить среди ночи. Ну, если кто-то ошибся номером. Не единожды уже так было. Ошибется по пьяни ночной гуляка и не ту цифру нажмет. Потом, конечно, извинится. Только, что Кручинину до его извинений, сон уже все равно нарушен.

Но, вряд ли, это случайный звонок. Уж слишком настойчиво разрывается аппарат, и Стас понял, если не снимет трубку, заснуть ему не дадут. Он сел на кровати, зевая, и еще пару минут сидел, ненавистно косясь на аппарат. Теперь уже не сомневался, уверен был, звонят с работы. Значит, надо подойти и снять трубку и ответить как всегда в таких случаях дежурную фразу – я слушаю.

Он подошел к тумбочке, на которой стоял телефон, и зябко ежась от ночной прохлады, сел в кресло.

Балконная дверь осталась открытой еще с вечера, оттого и холод в квартире. А все, дурная привычка проветривать на ночь квартиру. Так заснул, а дверь закрыть забыть. Теперь по комнатам гулял прохладный ветер, надувая штору балконной двери как парус.

– Да. Я слушаю, – с недовольством проговорил Кручинин нисколько не заботясь, нравится ли его тон звонившему. В конце концов, Стасу тоже не в радость этот ночной звонок. Да и соседи от него не в восторге. Проснулись, небось, и ушками водят. Стены между квартирами тонкие. А резкий телефонный звонок ночью, просто режет слух.

– Стас… – заговорил взволнованный голос.

– Слушаю, – Кручинин узнал в звонившем начальника уголовного розыска майора Алексеева. Сразу понял, что-то случилось, иначе бы Алексеев не стал беспокоить ночью. Он человек деликатный и с понятием. Значит, произошло нечто такое, серьезное. И по этой причине майор поднимает личный состав. Или одного Стаса? Именно это капитану захотелось узнать, сейчас, немедленно. И он повторил:

– Я вас слушаю. Что случилось?

– Стас, немедленно приезжай в отдел. Понял меня?

Кручинин покосился на часы. Неплохо бы напомнить Алексееву о времени и о том, что сейчас глубокая ночь и все нормальные люди спят.

– Я понял, Игорь Николаевич. А что случилось-то? Все-таки ночь. Я так разумею, просто так ты бы меня из постели выдергивать не стал.

Майор Алексеев заговорил тише, видно в кабинете был не один. Сказал едва ли не шепотом:

– Володька Голиков застрелился…

– Что? Николаич… – Стасу очень хотелось принять это сообщение за злую шутку. Только кто решится так шутить? Значит,… значит, это правда. Горькая, правда, которую слух отказывался воспринимать. И, тем не менее, это случилось.

Несмотря, что в квартире было прохладно, Кручинин почувствовал, как на спине выступили холодные капли пота.

– Николаич, как же это?.. Ты что?..

– Да, Стас. Это так. Я обзваниваю всех наших, чтоб срочно приехали в отдел. Прокуратура тут. И даже курат