Листки

Леонид Дмитриевич Семенов

«…Цикл «Листки» остается в кругу идей цикла «У порога неизбежности». Но в «Листках» они разрабатываются в афоризмах, фрагментах величиной от одной строчки до полустраницы, создающих в совокупности пессимистический образ времени и человека. Невозможно освободиться от впечатления, что на этих текстах лежит отсвет стихотворений в прозе Тургенева…»

Леонид Дмитриевич Семенов

Листки

Самое страшное то, что нет ничего страшного. Самое страшное то, что мы живем.

Совершаются казни, убийства, тысячи и миллионы людей гибнут от голода, от болезней, от отчаяния, но мы живем. И как будто ничего[1 - Совершаются казни, убийства, тысячи и миллионы людей гибнут от голода, от болезней, от отчаяния, но мы живем. И как будто ничего. – Мысли о бренности этого мира, о страданиях людей, о страшной ответственности за других людей – первый лейтмотив «Листков», навеянный Евангелием.].

Ради чего мы живем и к чему стремимся?..

* * *

Может быть, все это сон?!

Но есть ложь

Может быть, и она сон.

Но когда я вижу ложь, во мне подымается такая глухая ненависть, что хочется убивать людей, которые лгут.

* * *

Я хочу, чтобы все было осмысленно. Не хочу примириться, чтобы в жизни моей был случай, это значит из всего извлекать смысл, все делать осмысленным.

* * *

Довольно искать все причины, причины… Пора ставить цели[2 - Не хочу примириться, чтобы в жизни моей был случай <…> Довольно искать все причины, причины… Пора ставить цели. – Здесь начинается проходящий через все «Листки» второй лейтмотив – страстное обсуждение одной из основных проблем христианской религиозной философии – антиномии свобода воли vs необходимость, обусловленная уходящей в прошлое цепью причинно-следственных отношений. Эта тысячелетняя философская традиция, подытоженная В. Соловьевым, была хорошо известна Семенову. В связи с нею Семенов предельно остро ставит вопрос о личной ответственности каждого человека и в первую очередь его самого за все зло, происходящее в мире. См. примеч. к рецензии «Великий утешитель».]. Так должен жить человек. Это я зову сознательностью.

* * *

И все ложь, все ложь в этом обществе![3 - И все ложь, все ложь в этом обществе! – Начало третьего лейтмотива «Листков» прямо опирающегося на трактаты Л. Толстого «Исповедь», «Что такое искусство», «Так что же нам делать?», «В чем моя вера?» не только идейно, но и самим учительным пафосом, и обличительными интонациями, и парадоксальностью многих положений.]

Они любят драмы, говорят о драмах, ходят в театры на представления драм, которые должны ведь изображать их жизненные драмы, и любят слушать лекции о них.

Но разве это не ложь? Разве не ложь все, что они говорят об этом?! Потому что разве не придут они домой, такие же чуждые и далекие друг другу, как и были?! Отчего вся жизнь их – будни?! Отчего нет никакого строительства в их жизни?! Отчего не знают они все новых и новых ступеней?! Отчего и после их восторгов и упоений все остается у них по-прежнему, и не видели мы нового человека в них?! Отчего?!

* * *

Их жизнь, как толчея воды, – а они в ней, как белка в колесе.

* * *

Это все оттого, что ушли они от настоящей жизни. Боятся ее, боятся решений в ней, борьбы в ней, истинных усилий в ней и истинных побед, потому что истинная жизнь требует прежде всего усилий и побед над самим собой.

* * *

Они заменили истинную жизнь игрой, представлениями.

* * *

Они думают, что художественными воображениями и переживаниями можно жить, и думают, что, пережив драму, любовь, раскаяние и другие высокие чувства, вместе с автором или актером в театре, представляющим их, – они уже пережили их по-настоящему… И потому никогда действительно ничего настоящего не увидят, и все-таки вечен будет страшный припев их в жизни: «Все это – не то! не то! не то! Ах, не то!»

Сколько раз слышали вы этот крик?

Мы сами не настоящие, вы сами не настоящие.

Мы ищем настоящих людей между нами и не находим! Разве это не ужас?

Так ищите же! Настоящего, того, о чем жаждет, о чем голодает ваша душа, вступайте в книгу жизни, дерзайте в ней.

* * *

Я вижу страшное зло нашей жизни в том, что мы, с детства, р