Убийственное влечение

Михаил Георгиевич Серегин

Интимный спецназ

Из нее сделали машину для убийства. Она может стрелять из всех видов оружия и отлично владеет приемами рукопашного боя. Но это сейчас. А начинала Ленка Малышева свою «карьеру» обычной путаной. И еще не забыла тех, кто издевался над ней и торговал ее телом. Она горит желанием отомстить им за свою испорченную жизнь. И главный в списке «должников» – криминальный авторитет Пан. Что ж, Ленка обязательно доберется до него, даже если он окружит себя сотней отмороженных бандитов. Она будет убивать их одного за другим…

Михаил Серегин

Убийственное влечение

* * *

Вы не представляете себе, сколько времени утром можно тратить на свою мордаху. Особенно если пытаешься при этом максимально изуродовать себя. Именно этим сейчас занималась молодая и очень даже привлекательная женщина, стоя в ванной перед зеркалом.

Занимаясь этой странной процедурой, Лена Прохорова (правда, теперь по паспорту она была Малышева) мысленно возвращалась в свой родной городок…

…В то утро электричка, как обычно, в половине десятого прибыла на станцию Лытищи. Была ранняя осень – самое начало сентября.

Народ деловито засуетился, пробиваясь в тамбур. Ехали в основном военные. У многих из тех, кто служил в лытищевской части, родни в областном Тарасове было хоть отбавляй.

– …Прохоров, у которого дочка пропала… – донесся до слуха Лены в общем гомоне обрывок фразы.

– …Вчера девять дней, как схоронили…

Сердце тревожно екнуло. Девушка стала пробираться сквозь толпу, пытаясь приблизиться к говорившим.

«Вроде голос дяди Саши». – Волнуясь, Малышева попыталась высмотреть впереди старого приятеля отца.

Пожилой мужчина, которого она невольно оттолкнула, сердито засопел и пробормотал что-то о молодежи, которая совершенно потеряла совесть и старших вообще ни во что не ставит.

Малышевой некогда было слушать его причитания, она продолжала пробиваться сквозь густой строй граждан и гражданок, внимательно прислушиваясь: не последует ли продолжение взволновавшего ее разговора.

Но к тому времени, когда ноги ее ступили на асфальт перрона, народ уже разбрелся в разные стороны и определить говорящих в вагоне о ее семье Лене не удалось. Поэтому молодая красавица, подхватив объемную полиэтиленовую сумку, поспешила в сторону родного дома.

…Слезы капали из-под ладоней, закрывших лицо. Голова и плечи вздрагивали от рыданий. Брат прижал к себе Лену. Жена его увела маму девушки (ей опять стало плохо с сердцем) в другую комнату.

Наконец, когда немного отпустило, Лена спросит:

– Как.. Как это случилось?

– Не выдержал старый служака… Пистолет к виску и… – Голос Прохорова звучал глухо. Чувствовалось, что слова даются ему нелегко. – Мама болела очень… Ты вот… С тобой история…

Он замолчал, по-прежнему не поднимая на сестру глаз.

Вечером, свыкнувшись с мыслью о самоубийстве отца, Лена нашла в себе силы рассказать брату о случившемся с ней. Все подробности она описывать не стала и лишь поведала ему о том, что ее украли в Тарасове и продали за границу. Лена сказала, что в Турцию. Девушка решила не говорить брату, что она почти пять лет являлась членом организации, где значилась как агент по кличке Гюрза. Про дела группы вообще даже упоминать не стоило.

Малышева и так сделала все, что могла, чтобы навсегда вырваться из лап мафиозной структуры, которую про себя окрестила просто: организация.

Предполагалось, что в ходе последней операции вся их группа будет ликвидирована. Но на то она и заслужила свое ядовитое прозвище, чтобы суметь, как змея, выскользнуть из западни и ужалить тех, кто должен был ее погубить. Правда, руководство организации могло не поверить в ее, подстроенную ею же самой, «смерть» и начать искать бывшего агента. Бывшего потому, что при любом раскладе ей полагалась пуля.

С Максимом и его женой они проговорили до поздней ночи. Мать после похорон и поминок чувствовала себя плохо и с постели не вставала.

Прохоровы решили продать жилье. Брат категорично заявил, что заберет маму с собой. Лена не возражала. Брат все-таки крепко стоит